В одно особенно холодное утро вторника в беспрестанно строящемся и расширяющемся районе дублинских доков черные кожаные, безукоризненно начищенные штиблеты Лу вторглись в поле зрения некоего индивида. Индивид этот следил за поступательным ходом этих штиблет, как делал накануне и как намеревался делать и на следующий день. Обе ноги владельца штиблет не уступали одна другой в прыткости и сноровке. Все шаги были одинаковыми, движения от пятки к носку – четкими: штиблеты устремлялись вперед, сперва упираясь в землю каблуком, а затем отталкиваясь от нее носком где-то в районе большого пальца и сгибая ногу в щиколотке. Каждый раз с безупречной четкостью. Звук шагов по тротуару – тоже ритмически четок. Ничего похожего на тяжелый топот, какой издают порой другие безголовые фигуры, спешащие в этот час мимо – голова каждого из таких прохожих все еще покоилась на подушке, хотя тело уже и разрезало утренний холод. Нет, эти штиблеты лишь негромко постукивали – звук монотонный, назойливый, как капли дождя, падающие на крышу теплицы, низ брючин слегка колышется подобно развевающемуся от легкого ветерка флажку у последней, победной, лунки.
Наблюдателя даже ничуть бы не удивило, если б плиты тротуара вдруг осветились огнями рампы, а владелец штиблет пустился бы отбивать чечетку, возвещая начало славного и приятного денька. Потому что этот день для наблюдателя и вправду обещал быть приятным.
Обычно начищенные до блеска штиблеты под безукоризненными черными брючинами, шикарно проплыв мимо наблюдателя, устремлялись во вращающиеся двери, а оттуда в роскошный мраморный вестибюль современного здания из стекла, втиснутого в расщелину домов на набережной и клином врезанного в дублинское небо. Но в это утро штиблеты встали непосредственно напротив наблюдателя и крутанулись на тротуаре, неприятно скрипнув по мерзлому асфальту.
Наблюдателю ничего не оставалось, как вскинуть взгляд, оторвав его от штиблет.
– Вот, пожалуйста, – сказал Лу, протягивая ему стаканчик. – Кофе «Американо», надеюсь, вы не будете возражать, у них там что-то с машиной, и кофе с молоком – недоступно.
– В таком случае возьмите это назад, – высокомерно бросил наблюдатель, отводя от себя руку с дымящимся кофе.
Реакцией на это было изумленное молчание.
– Просто шучу. – Он засмеялся недоумению незнакомца и на случай, если шутка его не будет должным образом оценена и благородный порыв окажется пресеченным, поспешил взять стаканчик и сжать его в онемевших от холода пальцах. – Разве я похож на человека, который без горячего молока жить не может? –