– Кого ты мне привел?
– Какого черта, Володенька! Это мои старые подруги, еще институтские…
– Ты же никогда не учился в институте. – В жизни Воронова было слишком мало людей, чтобы не помнить их биографии.
– Умолчал. Скрыл. Выгнали с третьего курса за аморалку, – Марголис даже не подумал капитулировать. – Собирай чемодан и не дури. Девочки – специалистки, им вполне можно доверять…
– В каком стриптиз-клубе ты нашел этих специалисток?
Последняя, неосмотрительно брошенная реплика заставила Марголиса взорваться:
– Помолчал бы ты, последний девственник заповедника «Горный Алтай»! Как ты вообще можешь рассуждать о стриптиз-клубах? У тебя даже трехрублевой вокзальной шлюхи не ночевало!..
Это была чистая правда.
В декабре Воронову стукнуло тридцать шесть, но его знание прекрасного пола ограничивалось бунинскими «Темными аллеями» и книжицей Карен Хорни «Женская психология». Впрочем, дальше первой главы – «О происхождении комплекса кастрации у женщин» – Воронов не пошел. Названия всех последующих глав пугали его так же, как и сами женщины. Это был застарелый мальчишеский страх – страх щуплого прыщавого подростка перед существами высшего порядка. Все свое детство – в перерывах между болезнями и клиниками – Воронов провел за благополучным и вполне добропорядочным собиранием марок. Он никогда не подглядывал за девочками в школьной раздевалке, никогда не занимался онанизмом, а первая поллюция спровоцировала у него экзему на нервной почве. Чтобы избежать гормональных трудностей и излишних эмоциональных переживаний, Воронов переключился на научно-популярную литературу, где не было места любовным страстям и войне полов. Впрочем, его роман с естествознанием продолжался недолго: до того знаменательного дня, когда Воронов прочел фундаментальный труд о каракуртах. И о коварной женской половине каракуртов – «черных вдовах». «Черные вдовы» сжирали самцов сразу же после оплодотворения, и это произвело на юного Воронова неизгладимое впечатление. А первый (и единственный!) роман в возрасте двадцати одного года не закончился ничем – после того, как Воронов узнал, что его возлюбленная и потенциальная невеста уже успела побывать замужем и овдоветь.
С тех пор в близких знакомых у Воронова числились только три женщины: редактор Ольга Рябчикова, корректор Зинуля и дама бальзаковского возраста, ежемесячно снимающая в вороновской квартире показания счетчика. Даже когда он начал писать книги и – совершенно неожиданно для себя – стал популярным беллетристом, даже тогда его отношения с женщинами не претерпели кардинальных изменений. Формула «успех всегда сексуален» в вороновском случае не сработала. Воронов панически