Наследник Тавриды. Ольга Елисеева

портретик в карман. Когда он вышел из натопленных апартаментов, Михаил немедленно отлепился от стены. Как в детстве, младший всегда знал, когда брат пойдет к матери заступаться за него. На сквозной, пронизываемой холодом лестнице они ушли в глубокую нишу окна и спрятались от случайных глаз.

      – Можешь считать меня серым волком. Я добыл тебе принцессу.

      Миниатюра перекочевала из ладони в ладонь.

      Финляндия.

      Явление госпожи Закревской в Або было омрачено непредвиденным происшествием. Аграфена на всех парусах неслась к дому. Ее переполняла гордость от удачной миссии, она хвалилась своей ловкостью и тем, что сумела обставить все, не уронив достоинства. Это делало радость скорой встречи с Арсением совсем чистой, лишенной стыда и угрызений совести. Не тут-то было.

      Подъехав к даче, Груша увидела свет на веранде и сквозь цветные стекла рассмотрела за столом двоих. Один, без сомнения, был ее мужем. Другой… О, этого никак не могло произойти! Что она за несчастная дура! Вместе с генералом за чаем сидел Константин Батюшков, ее неаполитанский поклонник. Ее тень. Ее раб. Ее мука. Он писал красавице стихи. Волочился по всем гостиным. Смешно умолял не покидать его. Грозил. Настаивал. Гнался вслед. Но Аграфена никому и ничем не считала себя обязанной. Она бы дорого дала, если бы сейчас за ней притащился, кусая локти, Леопольд Кобургский, бросив свою английскую выдру. И то только для того, чтобы картинно выставить его на глазах у Арсения. Груша обожала эффектные сцены.