– Зачем это нужно? – вскинулся Маркус.
– Зло, которое мы преследуем, может пробраться даже в их сердца, вот зачем. Если все прочие меры не приведут ни к чему, если ни одна из преград не устоит, кто-то должен оставаться на страже. Ты – последняя линия обороны.
Во взгляде Маркуса сверкнул вызов.
– Ответь мне на один вопрос… Есть еще такие, как я?
После короткого молчания Клементе решился:
– Я не знаю. Не могу этого знать.
– Лучше бы ты оставил меня в той больнице…
– Не говори так, Маркус. Не разочаровывай меня.
Маркус поглядел на улицу. Дождь на время перестал, и редкие прохожие, покинув ненадежные укрытия, разбегались по своим делам. У него накопилось еще много вопросов к Клементе. Были вещи, которые напрямую его касались и о которых он теперь ничего не знал. Человек, сидевший напротив, представлял собой его единственную связь с миром. Более того, Клементе и представлял собой весь его мир. Маркус никогда ни с кем не говорил, у него не было друзей. Но ему было известно такое, о чем лучше бы ничего и не знать. О людях, о том, какое зло способны они совершить. Нечто столь ужасное, что всякое доверие пошатнется, любое сердце навсегда окажется зараженным. Он смотрел, как люди вокруг живут без этого груза, и завидовал им. Клементе спас его. Но, спасши, внедрил его в мир теней.
– Почему именно я? – спросил он, продолжая глядеть в сторону.
Клементе улыбнулся:
– Собаки не различают цветов. – Эту фразочку он часто повторял. – Ну что, ты со мной?
Маркус повернулся к своему единственному другу:
– Да, я с тобой.
Больше не говоря ни слова, Клементе пошарил в плаще, висевшем на спинке стула. Вытащил бумажный конверт, положил на стол и подтолкнул к Маркусу. Тот взял его и с аккуратностью, какой отличалось каждое его движение, открыл.
Внутри находились три фотографии.
Первая изображала компанию молодежи во время вечеринки на пляже. На переднем плане две девушки в купальных костюмах чокались бутылками пива перед костром. На второй фотографии предстала только одна из них: волосы стянуты в хвост, очки с толстыми стеклами; улыбаясь, она показывала на вздымающийся за ее спиной Дворец итальянской цивилизации, знаковое здание эпохи неоклассицизма, расположенное в квартале Всемирной выставки (ЭУР).[2] На третьей фотографии та же девушка обнимала мужчину и женщину, очевидно родителей.
– Кто это? – спросил Маркус.
– Ее зовут Лара. Двадцать три года. Учится в Риме, приезжая. Факультет архитектуры, четвертый курс.
– Что с ней случилось?
– В этом-то и проблема: никто не знает. Она исчезла почти месяц назад.
Маркус сосредоточился на лице Лары, отрешившись от гула голосов и от всего, что его окружало. Типичная провинциалочка, переселившаяся в большой город. Очень хорошенькая, тонкие черты, никакой косметики. Представил себе, что она, наверное, почти всегда стягивает волосы в хвост, потому что не может позволить себе парикмахерскую.