– Илона Павловна, – удивилась я, – вы же понимаете, что это бред, наверняка, кто-то в вас влюбился, или…
– Маргарита, что вы такое говорите, – она вынула цветы из вазы и выкинула их в мусоропровод. Входя в свою квартиру, она напомнила мне о приглашении на чай.
Чашка чая в нашем понятии лохань с сахаром. Мне по нраву зелёный чай с мятой и без сахара, но тоже вместимостью с небольшое вёдрышко. Но я была удивлена тем, что и малюсенькими чашечками вполне можно утолить жажду прекрасным напитком. Само действо заваривания чая вводит в какой-то транс. Да ещё тихий голос Илоны Павловны, рассказывающей о способах выращивания чая и его сбора, о традициях чайной церемонии вводили меня в приятное расслабленное состояние.
– Так вот, Маргарита, перед тем, как собрать молодые листочки чая и непременно с первой почкой, его накрывают соломой, для того, чтобы на них не попадали прямые солнечные лучи в течение 20 дней, – увлечённо рассказывала она мне.
Да, традиции традициями, а в трудолюбии японцам не отказать. Чайная церемония располагала к воспоминаниям и неспешным беседам. Показывая фотографии, сделанные в городах Японии, Илона Павловна предложила весной посетить Ботанический сад на о-ханами. Так в Японии называют любование цветущей сакурой.
– Вы знаете, Риточка, я скучаю по Японии. Когда мы там жили мне, казалось, что по возвращении в Россию, я быстро освоюсь на своей земле и забуду об этой стране, – говорила она, – но нет, я никак не могу забыть. Не могу привыкнуть к нашей жизни здесь, в России. Наверное, со всеми так происходит. Когда был жив муж, мне было легче. А сейчас… Как, Риточка, я люблю весну в Токио! Когда расцветает сакура. Вы представляете, цветение этих нежных и красивейших цветов очень недолговечно, но когда они опадают на землю, их тут же сметают, чтобы не осталось ни одного лепестка на дорожках. И всё для того, чтобы красота осталась лишь в памяти каждого. Японцы очень сентиментальный народ, очень чувствительный к красоте и с большой тягой к жизни, скажу я вам.
Как-то вечером Илона Павловна, возвращалась с прогулки с Басей и мы вместе поднимались в лифте на свой этаж. Я сразу обратила внимание на лежащую на порожке перед соседской квартирой оранжевую лилию. Лицо Илоны Павловны стало серым. Она застыла на месте не решаясь подойти ближе к двери.
– Да, что же это такое? Может в милицию заявить, – возмущаясь, я сама поломала уже ненавистный и мне цветок и выкинула его в мусоропровод.
Через несколько минут, ко мне в дверь позвонила Илона Павловна.
– Что случилось, вам плохо? – увидев её растерянный вид, спросила я. – У меня опять нет света. Странно. Утром был, а сейчас нет.
– Почему опять? – я удивилась, – давайте вызовем электрика.
Но она не дала мне это сделать, ссылаясь на то, что уже поздно, и электрик