– А я думаю, что это шумит?
– Но что там делает море?
– Оно бы должно упасть.
– Может, оно скоро упадет?
– Было бы печально.
Но море не падало. Оно шипело своими волнами и плавно уходило за горизонт. А мы смотрели на него с вершины маяка – и для нас оно было вверху, а внизу – небо. И все это было с другой стороны земли, где по идее не должно быть всего этого. Кроты, землеройки – где они все? Откуда море?
– Смотри, лампа загорается.
Начинало смеркаться, и гигантская лампа в центре маяка постепенно заполнялась светом, ослепительным и прекрасным.
Нас ослепило.
5
Надо было уходить оттуда. Надо было приходить куда-то.
– Давай обратно вниз по лестнице.
– Черт, придется же подниматься.
– Может, есть лифт?
Но лифта не было. Ступени за ступенями. За ступнями. Я вспоминал все простые числа до восьмидесяти трех, а дальше все сложнее. Когда мы добрались до вершины – подножия маяка – я понял, что математика – не для меня.
– И не для меня.
– Смотри, дверь.
Помимо двери, которая вела обратно на верхнюю часть острова, справа была еще одна небольшая дверь. Мы ее сразу не заметили.
– Это, наверное, дверь к морю.
– Не открывай.
– Не буду.
– Вот и не открывай.
– Не буду я ее открывать.
Когда мы открыли дверь, прямо в метре от нас сверху плескались волны. Сделать шаг – и все. Ты там – в облаках.
– Слушай, а если мы упадем, то там, за небом – там что?
– Господи, откуда я знаю, наверное черепаха на трех китах.
– Знаешь, я иногда слышу этих китов, когда на работу иду.
– Это они тебя отговаривали.
Мы закрыли эту страшную дверь, и попытались открыть ту, что вела наружу. Она не поддавалась.
– Закрыто.
– Может, ее придавило с той стороны?
– Нет, не придавило, – раздался голос откуда-то снизу.
Мы обернулись – по лестнице к нам поднимался человек. С виду он казался безобидным, но что-то в его внешности было пугающе-отталкивающим.
– Глаза, – подсказал он.
– Да, глаза у вас отчаянные, убивать нас пришли?
– Нет, а вы?
– И мы нет.
– Вот и договорились.
На нем был балахон, какой бывает у монахов в келье, хотя на монаха он не особо походил. Скорее, на забитого инженера, изобретающего вечный двигатель десятый год подряд, и надеющегося, что со дня на день расчеты сойдутся.
– Я, к сожалению, не могу вас выпустить.
– Зачем вы тогда нас впустили?
– Я и не впускал – просто дверь не закрыл, даже не думал, что сюда кто-то еще доберется.
– Нас дома дети ждут.
– Это вы врете.
– Голодные дети.
Он достал из кармана пару �