«Правильно ли поступила маменька, распорядившись отпустить незнакомца?» – размышлял он дорогой. – Похоже, и правда, – не злодей. Грех обидеть зря. Славно, что чужака не сдали полиции и покормили. Маменька добра, постоянно печётся о семье, прислуге, мастеровых, но при необходимости строга, в корнильевскую породу…»
День на исходе
После ужина Паша занялся чтением, а Митя отправился прогуляться. Он заглянул во двор к Шишовым, рассчитывая поболтать с Петькой. Там ему сказали, что мужики ещё не вернулись из леса, куда поехали за дровами. Ганьки Мальцева тоже дома не оказалось. Он с приятелями пошёл за Ловдушкину дорогу собирать морошку.
– А может, они к самой Почекуниной отправились? Будто у своей деревни ягод нет, – ворчала Ганькина мать, сидевшая за прялкой. – Пожалуюсь батьке, будет знать, как допоздна по лесу шастать… – женщина с ожесточением закрутила колесо прялки.
Митя послонялся у амбаров. Там было пустынно, только Игнат временами выглядывал из сторожки. Смеркалось. Мальчику вспомнился бродяга, пойманный на этом месте. Мите сделалось жутковато. Он повернул обратно…
Дома было светло и уютно. Паша уже лежал в постели и листал ершовского «Конька-горбунка».
– Охота тебе сказочки читать? – укорил брата Митя, – лучше бы роман англичанина Вальтера Скотта.
– В здешней нашей библиотеке есть только «Роб Рой», я его прочёл, – ответил Паша. – А поэма Ершова такая складная, и к тому же он – земляк, бывает у нас в доме.
Вошёл Иван Павлович: посмотреть спят ли мальчики.
– Папа, хочу у тебя узнать кое-что… – обратился к нему Митя. – Ты помнишь человека, которого задержали тогда возле склада? Кто он?
– Вот ты о чём! – удивился отец. – Мужик это был, обворованный на постоялом дворе. Крестьянин или охотник. Думаю, он не соврал.
– А вдруг мы отпустили разбойника? – зловещим тоном произнёс Митя. – И он причинит людям зло. Говорят, в наших лесах скрываются грабители-бунтовщики. Верно, Паша?
Брат не ответил: он спал, и Митя, понизив голос, продолжил беседу.
– Скорее всего, в нашем лесу такой шайки нет. Но ведь преступники существуют. А кто сидит в тобольском остроге? – спросил он, вспомнив высокий забор городской тюрьмы.
– Всякие люди туда посажены… – задумчиво ответил Иван Павлович. – Воры, убийцы, мошенники, ну, и бунтовщики. Помещики бывают иногда жестоки, несправедливы: в таких случаях терпение крепостных крестьян истощается. Происходит нападение на усадьбу барина. И полыхает господский дом! За бунтом следует наказание его участников. В селе появляются полицейские и солдаты. Мужиков порют, зачинщиков везут в тюрьму. И не всегда разберешься, кто прав в случившемся, кто не прав… Спи!
Иван Павлович сидел на краю постели, поседевшая голова четко вырисовывалась на фоне окна. Мите