Иероглифика Петергофа. Алхимические аллюзии в символике Петергофского садово-паркового ансамбля. Ольга Клещевич

как мы могли убедиться, не был помехой для успешного продвижения по карьерной лестнице в Петровской России, и никто не разоблачал ее приверженцев как последователей опасной и чуждой традиции. Однако, думается, что «никто не разоблачал» потому, что весь этот «интерес» держался в тайне и не афишировался. Не следует забывать, что Квирин Кульман, протестантский мистик, «поклонник Я. Беме», пропагандировавший алхимию, «(в духе хилиаистических течений, тогда очень распространенных в Западной Европе»)[81] был сожжен как еретик на Красной площади в Москве относительно недавно, в 1689 г. В такой обстановке Петру было не выгодно давать повод тем, кто не был известен ему лично как приверженец герметических наук, искать реальные доказательства его причастности к алхимической традиции.

      В связи с этим, не имеет значения – имел ли Петр у себя в личном книжном собрании «Fama Fraternitatis» («Откровение Братства Р. К.) и «Confessio Fraternitatis» («Исповедание Братства Р. К.»), или – пользовался экземплярами Р. Эрскина. Есть основания полагать, что он читал эти произведения еще до посещения Западной Европы, поскольку его деяния, как мы покажем ниже, указывают на то, что он был увлечен алхимией и философией розенкрейцеров с самого начала своих преобразований.

      Легенда и движение «Розы и Креста» – это одно из ключевых моментов в реформаторском движении западноевропейской интеллигенции XVII в., которые связывают «с появлением “манифестов”, приписываемых аббату Гейдельбергскому Валентину Андреа. <> Они пропитаны благочестивой теософией христианского характера, но абсолютно антипапской (точнее сказать – антииезуитской) и протестантской направленности».[82] По словам М. Отеро, «Розенкрейцеры практиковали независимую теургию и были приверженцами как созерцательной, так и оперативной алхимии».[83] Он же, ссылаясь на Джона Робинзона (1739–1805) утверждает, что розенкрейцеры «представляли собой секту алхимиков, стремившихся постичь преобразование металлов и создать универсальное лекарство».[84]

      Широко известно, что для Розенкрейцеров алхимия была одной из основных практик. Они рассматривали алхимика как того, кто стремился ускорить физические процессы, позволяя природе выполнить ее врожденную телеологию. Поскольку человеческое тело состоит из элементов природы, существовала возможность вылечить тело от болезней, которые разрушали его естественное функционирование, – провозглашали Розенкрейцеры, – посвящая себя странствиям в поисках излечения заболеваний через алхимические практики.[85]

      Многие авторы утверждают, что Петр Алексеевич не был масоном. Но, вероятно, он и не мог им быть. Вот что пишет о происхождении масонства Г. О. М. – Г. О. Мебиус: «Основатели масонства, среди которых наивиднейшее место занимал Elias Ashmol (1617–1692 г.), искусно делают сколок с системы степеней Вольного Каменщичества (ремесленной ложи каменщиков – О. К.) и кладут его в основу трех первых (т. называемых – символических) степеней Масонского