2 по проезду Серова, бывшему Лубянскому, ходили мы, послевоенные пацаны, купаться на Майский просек в Сокольниках, на Оленьи пруды, или на платформу «Маленковская». Там тоже имелась цепочка прудов, идущая до парка «Сокольники». Подчёркиваю, пешком. Денег на проезд не было, так что шли. Купались и на набережной Москва-реки у Британского посольства, или там, где теперь огромный храм Христа Спасителя. От дома моего, дореволюционного гостиничного типа строения, сейчас ничего не осталось. Там лежит камень жертвам репрессий 1937 года. Я сам с этим категорически несогласен. Репрессии начались в семнадцатом, и не окончатся никогда. Да и что считать репрессией? Любое государство по сущности своей репрессивно. Иное дело, по закону ли это делается. Так в сучьей гитлеровской Германии в концентрационные лагеря направлялись люди беззаконно, по решению только репрессивных органов, минуя суд. Я не беру военное время. Иные мерки. Хоть в США, хоть в СССР. А в мирное только судебное решение должно определять судьбу человека. Не так было в России времён Ленина, Троцкого и его кровавых соратников. Всех этих ненавистников русских людей, культуры, языка, всегда последовательно проводивших геноцид русского народа. Именно они и были истреблены окрепшим Сталиным. Даже Геббельс в своих мемуарах признавал, что нацистам не помогала пятая колонна. В СССР её вывели до войны. Этот деятель жалел, что вместе с Ремом и его бойцами не уничтожили и большинство генералов, бездарно проигравших войну тем, кто пришёл на смену той верхушке армии, которая была до войны в СССР! Причём, эти приспешники главных палачей русского народа были осуждены по законам и судом. Но, я отвлёкся. Я же о протырках начал! У московских пацанов моего времени не было привычки без билета ездить в метро, как и на всём транспорте. Дойти легче. В милицию попадать страшились. Особенно в центре. Наше 46 отделение на Маросейке особо не славилось, а вот на Пушкинской улице, кажется, «Полсотое» гремело. Я вам честно скажу, в милиции в первый раз я был, когда паспорт получать пошёл. Да и другие тоже. Кроме тех, кто сел капитально, имея «гоп-стоп», «гоп-стоп не вертухайся», «рывок,» или «бакланку». А мы шуровали по мелочам. Доблестью было пройти на зрелищные мероприятия без билета. Во дворе все болели за «Динамо», и только я, сам не знаю почему, за «Спартак». Болельщиков ЦСКА не было, как и любителей команд «Торпедо» и «Локомотив». Основных стадиона было два. «Динамо» в старом Петровском парке и стадион в Лужниках! Вы не поверите, но я ходил туда и сюда пешочком. Летом делать нечего, день длинный, так что к семи в Лужники. Три линии обороны. Сначала входные ворота и высокая чугунная решётка. Там на билеты просто смотрели и пропускали. Но никакого билета у меня не было и быть не могло. Откуда у московского двенадцатилетнего пацана сумасшедшие деньги на билет? Я точно не помню, но, где-то, рублей десять. Мороженое фруктовое семьдесять копеек стаканчик, эскимо 1 рубль десять копеек. Билет в метро
