– Еще немного – и от княжества нашего не останется камня на камне.
Глеб затянулся сигаретой, выдохнул густое облако дыма, посмотрел сквозь него на советника и четким, сухим голосом заявил:
– Кудеяр, мне нет дела до вашего княжества. И мне нет дела до княгини. Я приехал сюда всего на пару дней, проведать друзей. И уже завтра укачу отсюда прочь.
Советник чуть склонил набок свою красивую голову и спокойно и незлобливо посмотрел на Глеба.
– Княгиня знала, что ты так ответишь, Первоход. Она сказала, что заслужила твою нелюбовь и что ты волен говорить о ней все, что тебе вздумается. Но дело сейчас не в княгине.
– Вот как? – Глеб прищурился сквозь дымовую завесу. – Тогда в ком?
– Наталья помнит, как ты рассказывал ей о стране, из которой прибыл. Она хочет, чтобы ты помог ей устроить в Хлынском княжестве такую же благолепную жизнь.
Лицо Глеба слегка вытянулось от удивления. Затем он насмешливо прознес:
– Забавно. А она меня ни с кем не путает? Я простой огородник, и если устраиваю благолепную жизнь, то не людям, а клубнике с морковью.
Кудеяр слегка качнул белокурой головой, как бы отметая все доводы Глеба, и проговорил твердым, настойчивым голосом:
– Ты умен, смел и дерзок, Первоход. Бояре знают, на что ты способен, и не посмеют тебе перечить. Ежели согласишься помочь, княгиня Наталья сделает тебя своим первым советником и будет во всем тебя слушаться.
Кудеяр замолчал, ожидая ответа, но Глеб с ответом не спешил. Княжество и впрямь катилось в тартарары. Глеб понял это, пробыв в Хлыни всего два дня. На улицах тати вершили беспредел. Не уступали им в этом и вольнонаемные охоронцы. Да и княжьи дружинники с каждым днем становились все лютее. Алчность побеждала долг, и дружинники думали не о служении княжеству, а о звонкой монете и собственных кошелях.
Купцы вели между собой настоящую войну за делянки, на которых добывалась бурая пыль. Бояре тайно им помогали, улыбаясь друг другу в лицо и воюя друг с другом за спинами.
Благодаря всеобщему раздраю степняки нагло, посреди белого дня, набегали на деревни и села, мужчин и детей убивали, а женщин насиловали и уводили в полон. Те, кто уцелел, бежали из сожженных сел и пополняли полчища тощих, вечно голодных бродяг. Умерших с голоду уже не бросали в овраг на съедение бродячим псам, а вывозили к меже и оставляли там на растерзание оборотням, упырям и волколакам. Счет потерям никто не вел.
Н-да… Неладно было в Хлынском княжестве, весьма неладно. Однако вмешиваться во все это Глеб не собирался. Куда одному человеку справиться со всеобщим беспределом? Пусть даже в руке у этого человека есть ружье, а на боку – обоюдоострый меч.
Глеб неторопливо стряхнул пепел в пустую плошку, снова глубоко затянулся, скосив глаза на раскаленный кончик сигареты, затем выпустил облако дыма и медленно проговорил:
– Значит, предлагаете мне стать серым кардиналом. Интересное предложение. – Он глянул на боярина спокойным, холодным взглядом и иронично