Когда Чиф открыл глаза, дядя Коля уже вернулся и колдовал над безжизненным телом Шамана. Голова студента была уже мастерски перевязана чистым бинтом. Рядом лежали комки ваты, марлевые салфетки, бутылочка из-под перекиси водорода и пузырек йода. Мужчина наполнял жутко дефицитный импортный одноразовый шприц какой-то жидкостью из ампулы, готовясь сделать раненому укол.
Чиф схватил его за руку.
– Ты чего, чувак? Сдурел? – возмутился дядя Коля. – Совсем с ума сошел? Иглу испачкаешь, как потом колоть? Я за этот шприц, между прочим, трешку отдал.
– Что это? – строго спросил Чиф, недобро косясь глазами на землисто-серую руку бомжа со шприцем.
– Антибиотик, – пояснил бомж. – Не вколем, худо будет…
Чиф отпустил руку и виновато шмыгнул носом.
– Ты бы хоть руки помыл, – проворчал он, смягчившись, – эскулап хренов.
– А я и помыл, – улыбнулся дядя Коля и показал взглядом на емкость из-под чекушки водки. – Ты бы фигней не занимался, Чиф. А? Помоги лучше. Подержи руку. Вот тут.
– Дядь Коль, а дальше-то чего? – спросил Чиф, взявшись ассистировать чумазому врачевателю.
– Ждем, когда Шаман очнется. Ты поешь пока.
Чиф только сейчас увидел, что дядя Коля принес не только лекарства, но и пакет с едой: два батона хлеба, бутылка кефира, немного любительской колбасы. Он улыбнулся и поблагодарил старика:
– Извини, дядя Коля, сейчас чего-то не хочется.
– Тогда иди сюда, рану твою обработаю, – сказал старик.
Чиф не стал сопротивляться и уже через пять минут сидел на полу со свежей повязкой на руке.
Глава 12. Встреча
Теряя сознание Дима Кляйн успел заметить, как черная дыра, в которую ввинтилась тускло освещенная каморка с Чифом и бородатым стариком, постепенно начала светлеть, и в конце концов он почувствовал себя твердо стоящим на ногах в бесконечном молочно-белом пространстве, где не было ни стен, ни потолка, да и пол, похоже, если и существовал, то был абсолютно прозрачным, как стекло, и простирался во все стороны, а под ним – все то же молоко.
* * *
Я огляделся и даже несколько раз повернулся во все стороны. Пустота… Только белая пустота. Но не искрящаяся, как в преддверии Шамбалы, а равномерно-матовая.
Ощущение было очень необычным. Твердая поверхность под ногами чувствовалась отчетливо, ступни осязали нечто гладкое и ровное, а вокруг ничего. Казалось, что со всех сторон меня окружал плотный белый туман, находящийся, однако, на некотором расстоянии, поскольку свои руки и ноги я видел очень отчетливо и незамутненно. Никаких теней мое тело не отбрасывало, и свет, струившийся отовсюду, был ровным, слегка приглушенным и рассеянным.
Вдруг я понял, что за моей спиной кто-то стоит. Я обернулся еще раз и увидел приветливое лицо Белого.
– Белый, ты? – спросил я механически, уже почти не удивляясь, так как именно Белого я и надеялся здесь увидеть, во всяком случае, мне этого очень хотелось.
– Ну