Повторное приглашение гитаристу не понадобилось. Обежав фуру, он вскарабкался по лесенке в кабину и захлопнул за собой дверь. Дальнобойщик глянул на замерзшего попутчика:
– За тобой на полке поллитра валяется. Закуси, извини, не водится. Звать тебя как?
– Сергей.
– Я – Юрий. Рад знакомству.
– Взаимно, – кивнул Волчонок и полез за водкой.
За окном проносились едва заметные в предрассветной темноте заснеженные леса, дворники ползали по лобовому стеклу, из динамиков несся голос Олега Медведева:
И снова двенадцать унций в лицо летящего серебра,
Но надо опять вернуться, забыть на время, кем был вчера.
Но надо опять вернуться, когда вся ботва отойдет ко сну,
Чтобы не дать им скатиться в яму,
чтобы не дать им пойти в отходы,
Ты должен вернуть им свою луну.
И то, что ты готов на прыжок – это уже хорошо.
Жить по полной луне…
Вытри слезы – ведь волки не плачут,
Не к лицу им притворяться людьми.
Завтра снова полнолуние, значит,
Ты вернешься, чтобы вернуть этот мир.
Сергей вздохнул. Волчонок… Пусть даже ему тридцать один год, но сути это не меняет. Он остался Волчонком, а волком так и не стал. И порой упрекал себя за это. Листьев взял сигарету из пачки, валявшейся на торпеде, закурил и с отсутствующим видом уставился в лобовое стекло.
И словно ток от локтя к запястью,
течет отмеренное сполна,
Звенит нелепое твое счастье, твоя нейлоновая струна,
Гремит фугасная медь латыни,
летит слепой мотылек к огню,
Ты слышишь, звездами золотыми небо падает на броню.
Браво, парень – ты не грустен нисколько,
Завтра в дальний путь, а пока…
Все по плану – ты становишься волком,
Ты знаешь все, что нужно в жизни волкам.
Все по плану – ты становишься волком,
Ты знаешь все, что нужно в жизни волкам.
Было стыдно за понимание – он знает все, что нужно в жизни таким волкам, но так и не использовал этого знания. Потушив докуренную до фильтра сигарету, Волчонок достал из чехла гитару и начал подстраивать струны.
Юра трепался о чем-то, Сергей автоматически отвечал, но мысленно он был далеко отсюда. Фура мчалась на скорости около восьмидесяти километров в час через очередную полумертвую деревушку, которых лепилось к трассе огромное количество.
– …вылезаем, значит – а у нашего полуприцепа шесть колес свинчено! Думаем, ну ни фига себе посмотрели… Стой, козел, куда ты прешь!
Последние его слова были обращены к человеку, закутанному в тулуп, который пытался перебежать дорогу перед разогнавшейся фурой. Естественно, крика водилы человек не услышал. Юра вывернул руль, пытаясь избежать столкновения, ударил по тормозам, колеса многотонного грузовика заскользили по мокрому снегу, обильно покрывавшему трассу… Сергей слетел с сиденья, ударился головой и плечом об ящик,