– Дорогов, где документы, аттестат и остальное? Чтобы все было в учебной части!
…Несусь по коридору, счастливый, с аттестатом и прочим, навстречу – она. Прошла, как Каменный гость, в учебной части мне, пряча глаза, объявили, что я недобрал полбалла…
Серебряков и Песков тогда поступили. А я остался по-прежнему забивать свои сваи. Как-то договорились мы с Алексеем встретиться после его занятий у порога училища. Он выходит, а за ним – молодая преподавательница:
– Сергей Дорогов?
Киваю.
– А вы знаете, кем вас на экзаменах тогда «перебили»?
Оказалось, в последний момент кого-то блатного по записке зачислили вместо меня. Просто выбрали по типажу и вычеркнули из списка. Я не стал спрашивать фамилию. Может быть, я с этим человеком пересекался, и не раз. А знал бы – не удержался б, врезал. Хотя, он тут при чем, мажорный мальчик…
В общем, Москва тогда мне так и не покорилась. Стукнуло двадцать четыре, больше ждать не мог. Выбрал Воронеж и с отчаянья поступил на курс Николая Дубинского.
Когда писал заявление на увольнение из своего СУ, у начальства и у бригады – глаза на лоб: после такой зарплаты да в артисты?! Не верили, что я всерьез, уговаривали одуматься. Директор просто за голову схватился, я ведь недавно принял участие в XIX съезде комсомола, правда, не как делегат, а как актер, занятый в сцене оживления картины «Выступление товарища Ленина перед участниками комсомольского съезда»:
– Серега, да ты что! А мы только-только собрались тебя секретарем комсомольской ячейки назначить! Попортишь ты себе биографию этой своей маетой, помяни мое слово…
Но противиться зову природы я не мог даже перед перспективой стать комсомольским вожаком.
Поступал в воронежский институт искусств, честно говоря, не понимая своего счастья. Между тем имя руководителя актерской кафедры профессора Николая Дубинского, народного артиста, значилось во всех советских энциклопедиях. Он был редким мастером и невероятно открытым, обаятельным человеком, по духу – истинным питерцем. В Воронеж к нему часто наведывались звездные друзья – артисты Борис Бабочкин и Георгий Жженов.
На самом деле, учеба в Москве вовсе не гарантирует, что студент получит столько внимания педагога, сколько требуется для нормального становления молодого актера. Часто случается обратное: прославленный, но занятый собственной карьерой, руководитель курса появится раз в год, как красно солнышко, а в остальное время его заменяет какой-нибудь особо приближенный «ученик». Абсолютное исключение составляет разве что Константин Райкин, преподавательской работе он отдается без остатка, впрочем, это распространяется у него на все, чем бы он ни занимался.
С Федей Добронравовым я познакомился на «банке» – так назывался