– А какого года?
– Прошлого.
– Клево. Хорошая машина. А у моего отца «мерс», правда, старый. Ему уже лет десять. Электроника все время летит. Сейчас хотим новый брать.
Лориан молчал и внимательно наблюдал за моей реакцией, чтобы определить момент, когда Макс надоест мне своей трепотней. Но беспокоился он напрасно. Люди никогда не утомляли.
Забавно, мальчишки одного возраста, но совершенно разные. Лориан излучал ровное теплое сияние. В его душе не было хаоса. Макс вспыхивал радостью: «Увижу Вэнса, поговорю, возьму автограф!», и тут же черная полоса гасила его восторг: «Вдруг он не захочет разговаривать со мной? Кто ОН и кто я?! Лориану всегда везет! Подписал ему подарочный диск. Надо было мне тоже с собой такой взять!» И снова яркое пятно удовольствия: «А здорово, что мы дружим. Если бы не он…» И опять траурная кайма на чувствах: «Но почему я никогда не знакомлюсь с людьми, общающимися со знаменитостями?!»
Лориан распространял вокруг ауру радости и прозрачного осеннего света. Это не значит, что он ничего не чувствовал. И волновался, и радовался, и смущался по-человечески. Но рядом с ним было спокойно. И я, задерганный вчерашними эманациями братьев, тоже успокаивался.
Макс поерзал на сиденье, вглядываясь в темноту, раскрашенную светом фонарей.
– А куда мы едем?
«Завезет еще куда-нибудь!» – мелькнула у него непроизвольная мысль.
– Район Речного вокзала.
Мальчишка сразу повеселел.
– Знаю! У меня брат туда на тренировки ездил, – стал он объяснять Лориану. – Это далековато отсюда. До Ленинградки ползти будем. Да и на проспекте сплошные пробки.
– Мы поедем через кольцо, – ответил я, пролетая по ворот, ведущий на Сущевский вал.
Макс открыл рот, чтобы возразить, но я сделал радио погромче и перестал обращать на него внимание. Плавно, до упора, вдавил в пол педаль газа. Мальчишек бросило на спинку сиденья. И оба внутренне задрожали от восторга. Подростки любят быструю езду под громкую музыку.
С двух сторон дороги стоял темный лес – монолитная изломанная стена с неровным верхним краем. Ряды фонарей по обочинам светили размытыми желтым пятнами. Время от времени мы обгоняли тяжелые груженые фуры. Они тащили за собой облака водяной пыли, которая потоками грязи оседала на стеклах «понтиака». Гудели пронзительно, когда моя машина проносилась прямо у их морд.
– Здорово, – прошептал Лориан.
– А можно еще быстрее? – попросил Макс.
Иногда у подростков отключается инстинкт самосохранения.
Мы обогнали очередной тягач, и вдруг справа, из темноты дороги, вынырнул черный, лакированный, монстроподобный «Ламборджини Дьябло». Некоторое время он бесшумно несся рядом, а затем стал настойчиво оттеснять меня к обочине.
– Что он делает, придурок?! – Голос Макса прозвучал неожиданно тонко. – Совсем обалдел?!
– Дарэл,