После того как ланч был закончен, Лэнскомб пригласил всех пройти в библиотеку, где был накрыт кофе. В его представлении все необходимые деликатности на этом заканчивались. Наступило время заняться делом, а именно – завещанием. Старый дворецкий считал, что библиотека с ее книжными полками и тяжелыми красными бархатными шторами обладала необходимой для этого атмосферой. Он обслужил всех присутствовавших, а затем удалился, прикрыв за собой дверь.
После нескольких ничего не значащих фраз все стали поглядывать на мистера Энтвисла.
– Мне надо успеть на поезд в три тридцать дня, – начал он.
Как оказалось, всем остальным надо было успеть на этот же поезд.
– Как вы все знаете, – произнес старый юрист, – я душеприказчик Ричарда Эбернети.
– Я этого не знала! – радостно прервала его Кора Ланскене. – Неужели? А он мне что-нибудь оставил?
Уже не в первый раз Энтвисл заметил, что у Коры имеется неуместная привычка бесцеремонно вмешиваться в беседу. Поэтому он бросил на нее осуждающий взгляд и продолжил:
– Еще год назад завещание Ричарда Эбернети было очень простым. Помимо нескольких небольших сумм, он все оставлял своему сыну Мортимеру.
– Бедный Мортимер! – заметила миссис Ланскене. – Мне кажется, что этот полиомиелит просто ужасен.
– Смерть Мортимера, наступившая так быстро и неожиданно, оказалась для Ричарда сильным ударом, – говорил тем временем юрист. – Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы от него оправиться. Я обратил его внимание на необходимость сделать новые распоряжения, касающиеся наследства.
– А что было бы, если б он не сделал нового завещания? – спросила Мод Эбернети своим глубоким голосом. – Все деньги что, перешли бы к Тимоти как к наследнику по прямой линии?
Мистер Энтвисл открыл было рот, чтобы объяснить тонкости наследования по прямой линии, однако потом передумал и сухо сказал:
– По моему совету Ричард решил написать новое завещание. Однако перед этим он решил получше познакомиться с нашим молодым поколением.
– Он действительно оценивал нас, – внезапно рассмеялась Сьюзан. – Сначала Джорджа, потом Грега и меня, а потом Розамунду и Майкла.
Тонкое лицо ее мужа Грегори Бэнкса покраснело, и он резко сказал:
– Мне кажется, что тебе не стоит так говорить, Сьюзан. «Оценивал», скажешь тоже!
– Но ведь он делал именно это, не так ли, мистер Энтвисл? – повернулась к адвокату миссис Бэнкс.
– Он мне что-нибудь оставил? – повторила свой вопрос Кора.
Энтвисл закашлялся и довольно холодно произнес:
– Копии завещания