Осознавший себя христианином или сознательно решившийся жить по-христиански пусть теперь сам тщательно хранит принятое от прежнего возраста совершенство и чистоту жизни, как ее прежде сохраняли другие. Нет нужды предлагать ему особые правила. В этом он сходится с покаявшимся, который, отказавшись от греха, воодушевленно решает жить по-христиански. Поэтому с тех пор он должен руководствоваться одними с ним правилами, о которых сказано будет в третьем отделе. Чем он отличается от покаявшегося на пути к совершенству, выяснится само собою.
Теперь нужно сделать только некоторые, но очень важные предостережения для юношеского возраста, исключительно к нему относящиеся. Как хорошо и спасительно не только получить христианское воспитание, но и потом осознать себя и решиться быть христианином до наступления юности. Это необходимо из-за великих опасностей, которым неизбежно подвергается юноша: 1) по свойству своего возраста и 2) по большим соблазнам в это время.
1) Река нашей жизни пресекается волнистой полосой юности. Это время кипения телесно-духовной жизни. Тихо живет ребенок, мало быстрых порывов у мужа, почтенные седины склоняются к покою; одна юность кипит жизнью. Надо иметь очень твердую опору, чтобы устоять в это время от напора волн. Сама беспорядочность и порывистость движений опасна. Начинаются первые его собственные движения – начало пробуждения сил, и имеют для него всю прелесть: силой своего влияния они вытесняют все, что прежде было в мысли и на сердце. Прежнее для него станет сном, предрассудком. Только новые чувства истинны, только они реальны и значимы. Но если он до пробуждения этих сил связал себя обязательством христианской веры и жизни, тогда все движения, как уже вторичные, будут слабее и легче уступят требованию первых уже потому, что те старше, прежде испытаны и избраны сердцем, а главное – скреплены обещанием. Юноша непременно хочет всегда держать свое слово. Что сказать о том, кто не только не любил христианской жизни и истины, но даже никогда не слышал о них?
В этом случае он – дом без ограды, преданный разграблению, или сухой хворост, горящий в огне. Когда своеволие юношеской мысли на все кидает тень сомнения, когда его сильно тревожат страсти, когда вся душа наполняется искусительными мыслями – юноша в огне. Кто даст ему каплю росы для прохлады или подаст руку помощи, если из сердца не выйдет голос за истину, за добро и чистоту? А он не выйдет, если любовь к ним не воспитана прежде. Даже советы в этом случае не помогут: их тогда не к чему привить. Сильны совет и убеждение, если они пробудят в сердце чувства, которые там есть и ценны для нас, но только временно отстранены другими, а сами мы не найдемся, как их высвободить и придать им обычную силу. В этом случае совет – драгоценный дар юноше. Но если в сердце нет основ чистой жизни, он бесполезен.
Юноша живет сам по себе,