и придумывают, каждый свое,
возможное прошлое.
А будущее просто не обязано случиться,
как и волновая функция
может не разродиться в факт.
Время, космическое и квантовое,
могут быть иными измерениями
чем привычная Амазонка
нашего Времени.
Там позволены и роятся
обнажённые сингулярности,
обратимость, допланковость
и сверхсветовые судороги.
Признание душевладельцами
рабов, женщин и «всех людей»
ещё свежо и утрясается.
Последуют психо-особенные,
дети, близнецы-паразиты, эректусы,
братские млекопитающие,
вороно-попугаи и восьмирукие.
ООН увязнет в конфликтах —
осьминого-кашалотском
и свино-человечьем.
Но способность различать
увеличится не намного и
обыватель мало изменится
в федерациях важных видов.
И опять космически малая
горстка организмов
несётся в комете Времени.
Встреча с внеземной волей
возможна в оставшиеся нам
10 – 5000 тысячелетий.
Уже засветились визгом
доцифровых ТВ, радио, радаров.
Но не следует ждать
ни врагов, ни друзей,
ни общих интересов, ни понимания.
Мы, наверно, несъедобны
И игрушки наши не нужны.
Знания и человечество растут,
но люди деградируют в среднем
и мозг уменьшается.
Естественный отбор прекращён
демократией медицины и размножения.
Индивидуальность отомрёт за ненужностью,
но и центробежность растёт —
и генетически, и в Интернете —
движемся к нациям-ульям.
Нужность и сложность эмоций
убывает с эволюцией человека.
Недра подсознаний скудеют:
культура выгребла главное.
Неизвестные нам эмоции
остались лишь у животных.
Серый Алекс, Канзи, Коко
всего лишь людоподобны.
Пусть наши Колумбы ищут
пряности и причины жить
в океанах страстей животных.
Вижу тебя, следующий гоминид,
Комочек думающей воды,
Откопавший мой частичный череп.
Этот эпизод – музейной костью —
не задержит геологию Времени,
медленный взрыв моего «я» —
разложение, расширение,
растворение, испарение —
по распаду протонов,
к Тепловой Смерти.
Умирать…
Глагол несовершенный, не завершённый:
ведь субъективно смерти нет.
Умирать: соскользни моя нацепочка,
колечко-шатунок
с иглы/оси Времени, с Экскалибур-размерности,
воткнутой в спайку
пространственных измерений.
И все-таки умирать. Слететь с великой