На этом наш энтузиазм иссяк. Джон включал и выключал миноискатель, тыкал им в разные стороны и восторгался его тихим голоском. Я ему не мешал – то был его час. «Бип-бип» – пел миноискатель. И мы лезли к нему под ногу и находили что-нибудь железненькое. Или медненькое. Миноискатель радовался всем металлам одинаково и ласково мурлыкал каждому гвоздику и каждой бусинке своё «Бип-бип». Мы прошарили весь чердак, собрали ящик железок и спустились вниз. Я зажёг камин в гостиной, включил свет и оставил Джона блаженствовать над ящиком с помятым кофейником, сломанным будильником, поломанной заводной лошадкой, поломанной заводной машинкой, тупыми овечьими ножницами, тупой бритвой, горсткой шестерёнок в коробке из-под спичек, обрезками проводков и ещё каким-то хламом. Пока Джон разбирался в природе этого хлама, я поджарил тосты и дюжину яиц. День удался, можно отпраздновать.
Джон рвался с миноискателем на улицу, но дождь зарядил не на шутку и мы решили подождать. Вместо улицы мы обшарили с миноискателем весь дом, облазили сверху донизу, нашли несколько монет в щелях между половицами, золотую серёжку – чья? Откуда? – и новенькое стальное пёрышко от паркеровской ручки. Я помнил, как искал его, как расстраивался, что придётся снова писать старым тупым пером. И дед расстраивался и даже написал химическим карандашом на своей газете «Растяпа» – и показал мне. А потом купил новое. Я рассказал Джону эту историю. Он понимающе кивнул:
– Да, брат.
В общем, через неделю меня уже звали «этот паренёк с миноискателем». Мой статус вырос невероятно. Братья Вонг сами позвали меня в гараж и позволили там пошариться с условием, что все гайки с болтами – им, а гвозди и другая мелочь – мне. Конечно, ничего золотого или серебрянного я не нашёл, несколько болтиков и гаечек внутри и снаружи возле гаража. Но братья смотрели на меня с уважением.
А потом я нашёл серебряный пенни с дыркой в том старом сюртуке. Просто вдруг от нечего делать стал прозванивать стенки и одежду и вот сюртук зазвенел, я отпорол подкладку и увидел монетку с дыркой, аккуратно пришитую к сюртуку серебряными нитками. Я не стал ничего ломать, решил сперва показать Джону. Я же знаю, что для него всякие загадки с железками.
Я не вижу смысла носить что-то в руках, когда можно это нести на себе. Я надел этот свой сюртук, взял миноискатель (я уже без миноискателя из дому и не выходил) и отправился к Джону.
Я, можно сказать, торопился – я почти всегда тороплюсь – но решил сделать крюк