У памятника утонувшим лошадям
Тысяча коней погибла в море
И четыре тысячи подков,
На какое счастье или горе
Написал я тысячу стихов?
Мне одной подковы бы хватило,
И строки, наверное, одной,
Где сумел бы я поведать милой
Про свою безмерную любовь.
Нет. Пишу стихи как заведённый,
И хочу коней перековать,
Как Семён Михайлович Будённый
Конную я собираю рать
Не для золотого миллиарда
Тех, кто хочет выжить на Земле,
Даже не для тех придворных бардов,
Что бывают приняты в Кремле.
Эти кони – для подводной мины,
Что пробила днище кораблю,
Их поглотит тёмная пучина,
Только я не меньше их люблю!
Я люблю их гривы и копыта,
И большие грустные глаза,
Я хочу быть как они убиты,
Чтобы в море капнула слеза.
Я люблю их трепетные ноздри,
И предсмертный лошадиный храп,
Я вдыхаю смерти запах острый,
Будто ждущий избавленья раб.
Так же вот тонула тыща зеков —
«Индигирка» звался пароход,
Даже не прошло ещё и века,
А народ его забыть готов.
Каждый зек – моё стихотворенье —
Открывает жадно в трюме рот,
И приносит зекам избавленье
Станковый на баке пулемёт.
Лошадей пристреливают тоже,
Но не в океане, это факт,
Никому живым тонуть не гоже,
Ни поэтам и не их стихам.
Только миллиарду золотому
Отправляя пламенный привет,
Я как лошадь, утону бессловно,
И бесславно, как любой поэт.
Устал ли я быть русским человеком?
Устал ли я быть русским человеком?
Скажу вам честно, тяжесть – та ещё!
Две мировых войны в теченье века
И третья смотрит мне через плечо.
Быть русским хорошо на День победы,
А в сорок первом – нету дураков,
И кто тернистый русский путь изведал,
До смерти трёт отёки от оков.
Мы не забыли про пожар московский,
Эвакуацию и баррикадный бой,
И как людей без воинской сноровки
Полками отправляли на убой.
Но каждый скажет: плюйте и убейте,
Я устоял – попробуйте и вы!
Быть русским – это в ожиданье смерти
Когда себе накладываешь швы.
Конвергенция
Мы люди на развилке – конвергенты,
Направо и налево нам нельзя.
В одном флаконе мы одномоментно,
У нас такая средняя стезя.
Оставили капитализм проклятый
И прокляли уже социализм.
Уходит вдаль куда-то сорок пятый,
У всех опять вегетативный криз.
Ругаем мы и бедных, и богатых,
Экстраполируем куда-то меж.
Застряли в синусоидах горбатых,
В прогнозах шарлатанов и невежд.
С тоской