Ева: сборник рассказов. Леонид Владимирович Рожников

из кабинета, Вадим присоединился к небольшой группе сдававших анализы. Здесь ждали «тяжелые», и их обслуживали вперед других, но были и вполне деятельные субъекты, которых, казалось, заманили в больницу хитростью. Пьяненькие и недобрые, они громко ругали правительство, а с медиками общались с нескрываемым раздражением. На их слова врачи не реагировали и делали свою работу четко и быстро, хотя все без исключения выглядели уставшими. Впервые оказавшись в подобном месте, Вадим и Марина почти не разговаривали, наблюдая за пестрой компанией пациентов. Вадиму полегчало, и, как это часто бывает, подавленное состояние сменилось горячечной уверенностью в своих силах. Теперь ему было неловко, что он отвлекает всех этих утомленных людей по пустякам. Но уже на первом обследовании ему снова стало не по себе.

      – Давно у вас боли? – спросил «узист».

      – Да нет. Впервые позавчера появились, – пожал плечами молодой человек. – А что, там что-то серьезное? – фальшиво-безразлично поинтересовался он.

      – Сложно сказать. На УЗИ не все видно, нужны дополнительные исследования. Может, камни, может, поджелудочная. Воспаление есть. – Специалист протянул Вадиму распечатку и снимки. – Врач все вам скажет.

      – Врач, врач… А они кто? – недовольно спрашивал Вадим у Марины, возвращаясь в первый кабинет с кипой бумаг, но та лишь испуганно смотрела на него и кивала, что пугало еще больше.

      Врач, тот самый парень с кругами под глазами, некоторое время молчал, перебирая результаты анализов, потом, отвернувшись к компьютеру, сказал как будто монитору:

      – Мы вас положим. Сейчас выпишу направление. Верхнюю одежду сдадите в камеру хранения, с ней нельзя.

      Вадим оторопел и, только когда включился принтер, попытался отстоять свободу:

      – А может, я домой пойду? У меня уже не болит ничего, – по-детски жалостливо запросил он.

      – Не стоит, – терпеливо и тоже как ребенку ответил врач. – Вам лучше остаться.

      Простившись с Мариной у лифта, Вадим в сопровождении санитара поднялся на десятый этаж, где был под расписку передан медсестре отделения «острых хирургических заболеваний печени и поджелудочной железы». Девушка привела его в шестиместную палату напротив ординаторской и показала единственную свободную кровать в углу у стены, сразу за дверью. Все спали. За рядом окон открывалась удивительная панорама ночной Москвы – от Сухаревской до Цветного, прерываемая нераздернутой занавеской, свисавшей по центру комнаты. Вещей у Вадима не было. Пальто забрал санитар. Невольно представив человека в простыне, он впервые ощутил себя в мире больных, физически отделенным от мира здоровых.

      Больничное утро началось с раздачи таблеток и градусников. Затем пришла опрятная поджарая старушка с тележкой, при виде которой публика в комнате оживилась.

      – Мальчишки! Ням-ням, – поздоровалась бабулька и зачитала с ладошки список фамилий: – Грачев – простой. Сулейманов – пятый. Шилов – простой. Ковалевский – пятый. Мухамеджанов – нулевой.

      Выкрикиваемые подходили с тарелками