Что угодно, только не входи в гостиную…
Взяв вазу, Ева вышла в прихожую. Тут зажужжал оставленный на кухонном столе телефон. Она вернулась. Это было сообщение от Томаса: «Задерживаюсь на работе. Постараюсь не опаздывать. Если что, ужинай без меня».
В ответ она послала ему смайлик с сердечком, положила телефон и пошла в гостиную.
Что угодно, только не входи в гостиную… Ни в коем случае не в гостиную…
Ни в коем случае не в гостиную… Ни в коем случае не в гостиную…
Ева вошла в гостиную, залитую солнцем, которое светило в окно. В комнате было жарко, как в печке. Она обогнула стеклянный столик у дивана и поставила букет на подоконник рядом с низенькими подсвечниками. Некоторое время она переставляла на нем предметы, пока не добилась, чтобы было красиво. Затем растворила окно. Пахнуло прохладой, и Ева постояла, наслаждаясь свежестью бриза и любуясь видом на городской вал с раскачивающимися на ветру деревьями и отблесками солнца на поверхности раскинувшегося за ними озера Магасиндаммен. Закрыв глаза, она сделала глубокий вдох. За спиной скрипнули половицы, она открыла глаза и обернулась через плечо.
Что угодно, только…
Подсвечник со всего размаха опустился ей на голову, раздался громкий треск. У Евы подкосились ноги, и, обмякнув, она повалилась на стеклянный столик, стекло треснуло под тяжестью ее тела. Ева, как тряпичная кукла, повисла на лакированном остове стола, а солнечные лучи, отраженные бесчисленными осколками стекла, засверкали еще ярче. Из открытой раны на затылке на пол текла кровь, постепенно образуя лужу. Неподвижный взгляд был устремлен в потолок, а пальцы левой руки трепетали, словно она играла на несуществующем рояле. В уголке рта проступило несколько пузырьков вместе с вырвавшимся бессознательным вздохом, затем она затихла.
Человек в бейсбольной кепке, одетый в черное, бросил на пол остроугольный подсвечник и оставил его лежать возле Евы. Нагнувшись над телом, он протянул руку в черной обтягивающей перчатке и, приложив два пальца к шее жертвы, проверил пульс. Убедившись, что пульса нет, он снял с ее запястья часы «ролекс» с браслетом «Юбилей» и, спокойно выйдя из гостиной, отправился в кухню. Там он взял со стола ее портфель и, открыв его, вынул ноутбук и кошелек, положил их в лежащий на столе пустой пакет из-под продуктов. Затем вышел из кухни в прихожую и, направляясь к двери, на секунду задержался перед зеркалом.
Покажи мне лицо… Хотя бы мельком… Хотя бы на секунду… Покажи… Покажи лицо…
Человек надвинул на лоб кепку и вышел.
– Покажись, кто ты такой! – закричал Томас и проснулся от собственного крика. Он подскочил, сел и не сразу понял, что находится у себя на «Бьянке».
– С тобой все в порядке, Томас? – послышался с соседней яхты голос Эдуардо. Его яхта была пришвартована рядом.
Томас повернул голову к открытому люку над койкой.
– Да-да, –