Вензель императора. Анастасия Герасимова

же?

      – Семнадцатого декабря в гарнизонном лазарете умер унтер-офицер Струменский. Я как-то видел этого солдата при жизни и был поражен его сходством с государем. В полку, говорят, его даже называли «Александром Вторым». В шутку, конечно. За побег из-под ареста Струменского прогнали сквозь строй, отчего он и умер через несколько дней. Вот вам и кровоподтеки на спине. Да еще с похоронами его вышла несуразица: тело внесли в церковь для отпевания, а куда оно потом делось, никто не знает.

      – Две недели назад на моих глазах погиб еще один человек, очень похожий на императора, – задумчиво произнес Никольский. – Только это было в Крыму. Его там же спешно и похоронили. Вы, полагаю, ни за что бы не перепутали двухнедельного мертвеца с только что умершим?

      – Конечно нет! – согласился Лакиер. – Хотя… Помните эту странную историю с собаками у дворца?

      – Да, по приказу Волконского мы перестреляли тогда несколько десятков бродячих псов. Но я не нахожу здесь ничего странного – в Таганроге всегда было полно бездомных собак.

      – А как же тот неистовый вой, который наводил ужас на всю округу?

      – Вой действительно был ужасный, – согласился Никольский.

      – И где же собирались эти бродяги, позвольте спросить?

      – Перед дверью в подвал.

      – А если бы нужно было сохранить труп человека на какое-то время, где бы вы его спрятали?

      – В ле́днике, в подвале…

      – Не кажется ли вам, что теперь все становится на свои места и все странности находят свое объяснение?

      – Не знаю, не знаю… По-вашему, выходит, что тело государя где-то спрятали, а Дибич, Волконский, Виллие, Тарасов и Штофреген – все в сговоре. Но зачем это им?

      – Есть еще вариант – г осударь вовсе не умер, но тайно покинул престол. Вспомните про маску.

      – Но разве в интересах Виллие и Тарасова идти на подмену? Ведь именно их, как врачей, смерть государя ставит в весьма щекотливое положение.

      – Да, на это может решиться только очень преданный государю человек, – согласился Лакиер.

      – Что ж, и Яков Васильевич, и Дмитрий Климентьевич из таких и будут, – вынужден был признать полковник.

      – Тогда, дорогой Андрей Петрович, мы не можем утверждать, будто исчезновение императора не могло иметь места при безусловной охране тайны ее соучастниками, – подытожил довольный Борис Львович.