Как только в допотопный хриплый коридорный репродуктор объявили, что «каунт» прошел без эксцессов и завершен, в дверь моей камеры постучались.
Поскольку туалетов в наших апартаментах не было (сказывалось военное прошлое исправительного заведения), то входные двери на замок не закрывались. После завершения проверки арестантам дозволялось выходить в длинный и узкий коридор.
В соответствии с внутренним этикетом, открывать дверь в жилое помещение без предварительного стука разрешалось только его обитателям. Никто и никогда это правило не нарушал.
Аналогичный тюремный закон о предварительном «тук-тук-тук» действовал и в уборных – там, как и в камерах, замки напрочь отсутствовали.
Тридцать лет назад из наших казарм выехала доблестная американская армия. После реконструкции и новоселья все щеколды и запоры были уничтожены. На их месте красовались дыры, кое-как заделанные подручным материалом: пластиком, жестью или ДСП. Дыра присутствовала и на двери нашей камеры. После вежливого стука в камеру вошла русская троица.
Саша, он же Санька, он же Моряк, был улыбчив, сед и забит. Колхозный пасечник, а не зэк. Приключения пятидесятилетнего худощавого симферопольца очень напоминали похождения бывшего капитана Сережи с Северной стороны тюрьмы.
Слушая их рассказы, читая прессу и рассуждая в духе теории вероятности, я пришел к выводу, что в мировых тюрьмах сидят десятки российско-украинских моряков и рыбаков.
Про кого-то забыли далекие славянские родины, кто-то попал в казематы, благодаря алчным судовладельцам, кто-то вляпался по собственной глупости в желании быстренько обогатиться.
Одним из них и был тюремный дворник и мой сосед по этажу Санька-Моряк.
Саша Степаненко подался в мореплаватели в 1993 году, как только обанкротилось его родное СМУ[156]. Из стандартной «хрущевки», подальше от мегеры-жены, через ускоренные курсы – прямо в пропахший маслом и потом матросский кубрик.
Где-то в южных морях и теплых странах либерийский пароходик с предприимчивым «самостийным» экипажем загрузили злым колумбийским порошком. Через несколько дней в районе Кубы Сашину шхуну задержала американская береговая охрана. Корабль, экипаж и кокаин доставили в Пуэрто-Рико, в полунезависимый американский протекторат, предоставляющий полукомфортабельные туристические услуги полуобеспеченным жителям США.
Там же состоялся скорый суд, во время которого звездно-полосатая Фемида хищно улыбнулась и отвесила всему экипажу по «пятерке».
Украинские морские волки быстро врубились в ход судебного процесса. Через час после его начала на авансцене федерального суда Сан-Хуана[157] в качестве свидетеля обвинения появился их бывший батька-капитан. Не мешкая, он во всем сознался.
За быстрое признание вины, помощь в расследовании и оказание психологического давления на бывших