– Очень хорошо, сэр.
Он удалился, и через несколько минут я увидел перед собой так хорошо мне знакомые черты.
Но это не были черты Дживса. Это были так хорошо мне знакомые черты Клода Кэттермола Перебрайта.
Глава 7
Наверно, если бы я был средневековым сеньором – наподобие, скажем, того же рыцаря Роланда – в те дни, когда, куда ни швырнешь кирпичом, обязательно шарахнешь по башке какого-нибудь мага или звездочета, и люди то и дело в кого-то превращались, это явление меня бы нисколько не удивило. Я сказал бы просто: «А-а, так Дживса заколдовали и превратили в Китекэта? Жаль. Но что сделаешь, такова жизнь», – после чего и думать бы об этом забыл и распорядился бы, как обычно, чтобы подали трубки, и несли сюда кубки, и позвали ко мне скрипачей[14].
Но в наше время такой благодушный взгляд на вещи понемногу утрачивается, так что, врать не буду, я испытал глубокое потрясение. Я воззрился на пришельца, чувствуя, как глаза мои вылезли из родных орбит, словно улиткины рога, и, выпученные, заходили туда-сюда.
– Китекэт! – сдавленным голосом воскликнул я.
Он нахмурился и покачал головой, как заговорщик, когда его товарищ по заговору ляпнул что-то неуместное.
– Медоуз, – уточнил он.
– Что значит – Медоуз?
– Это меня так зовут, пока я нахожусь у тебя в услужении. Я твой слуга.
Меня осенила догадка. Я уже говорил, что портвейн, которым я на пару с Эсмондом Хаддоком, пожалуй, все-таки несколько злоупотребил, был добрым старым вином долгой выдержки и отличался изрядной крепостью. И вот теперь мне подумалось, что, возможно, в нем содержалась еще более сокрушительная сила, чем я поначалу определил, и что леди Дафна Винкворт была на самом деле права, сочтя меня пьяным вдребезги. И я уже готов был повернуться на бок и обратить лицо к стене, чтобы отоспаться, но Китекэт продолжал развивать свою мысль:
– Твой лакей. Твой камердинер. Твоя персональная обслуга. Все очень просто. Дживс приехать не смог.
– Что-о?
– Именно так.
– Ты хочешь сказать, что Дживса со мной не будет?
– Не будет. Я вместо него. Что это ты делаешь?
– Обращаю лицо к стене.
– Зачем?
– Разве ты не обратил бы лицо к стене, если бы оказался в этой мышеловке, где тебя считают Гасси Финк-Ноттлом, а ты остался без Дживса, без его поддержки и совета? О Господи! О черт подери! О проклятие! Почему Дживс не смог приехать? Болен он, что ли?
– По-моему, нет. Я, конечно, не специалист в области медицины, но, когда я видел его последний раз, вид у него был цветущий и витаминизированный. Глаза блестящие. Румянец во всю щеку. Нет, положительно, Дживс здоров. А помешало его приезду то, что его дядя Чарлз здесь дворецким.
– Как это могло ему помешать?
– Мой дорогой Берти, напряги свои умственные способности, если они у тебя имеются. Дяде Чарли известно, что Дживс присматривает за тобой, Дживс наверняка еженедельно пишет ему письма, извещая о том, как ему хорошо у