– Правильный подход.
– Но тебе, наверно, интересно, почему ее просьбу, чтобы я выступил на этом ее концерте, будь он неладен, я назвал многозначительным событием? Сейчас объясню. Я вижу здесь недвусмысленное свидетельство того, что старая любовь не умерла. Нет, ведь правда, иначе с чего бы Коротышка стала просить меня выступить? Я, Гасси, возлагаю большие надежды на эту песню. Коротышка – эмоциональное, отзывчивое существо, и когда она услышит, как оглушительно меня приветствует восхищенная публика, на нее это подействует. Она смягчится. Растает. Я даже не удивлюсь, если она прямо так и скажет: «О, Эсмонд!» – и бросится мне на шею. Конечно, при условии, что меня не освищут.
– Тебя не освищут.
– Ты так думаешь?
– Никогда в жизни. Пройдешь на ура.
– Как ты меня утешил, Гасси!
– Стараюсь, Эсмонд. А что ты будешь петь? «Свадебную песнь пахаря»?
– Нет. Мне специально сочинили песню, слова тети Шарлотты, музыка тети Мертл.
Я поморщился. Не понравилось мне это. За время нашего с тетей Шарлоттой знакомства я что-то не заметил в ней признаков божественного огня. Конечно, не хотелось выносить приговор, не послушав, но я готов был на любое пари, что произведение, вышедшее из-под ее пера, будет, безусловно, не ахти.
– Слушай, – вдруг говорит Эсмонд Хаддок, – давай сейчас пройдемся вместе по моей песне, а?
– С большим удовольствием.
– Только сначала еще по глотку?
– Да, сначала еще по глотку. Благодарю.
Эсмонд Хаддок осушил стакан.
– Запев не будем трогать, там всякая чепуховина, «солнышко искрится, и щебечут птицы», все в таком духе.
– Согласен.
– Главное в этой песне – припев. Поется так. – Он набычился, как чучело лягушки, и заголосил: – Алло, алло, алло!
Я поднял руку:
– Минуточку. Что это должно означать? Телефонный разговор?
– Да нет же. Это охотничья песня.
– Ах, охотничья? Тогда понятно. А то я подумал, может, что-то наподобие шансонетки «Позвоню я моей милашке». Все ясно.
Он начал сначала:
Алло, алло, алло!
В лесу уже светло.
Поскачем на охоту мы, пам-пам,
Время подошло, Гасси.
Я опять поднял руку:
– Это мне не нравится.
– Что именно?
– Да вот «пам-пам» это.
– Просто такой аккомпанемент.
– И еще мне не нравится «Гасси». Получается ритмический перекос.
– А я разве спел: «Гасси»?
– Да. Ты спел: «Поскачем на охоту мы, пам-пам, время подошло, Гасси».
– Оговорился.
– В тексте этого нет?
– В тексте, конечно, нет.
– Я бы посоветовал на концерте этого не вставлять.
– Не буду. Поем дальше?
– Давай.
– На чем я остановился?
– Лучше начни сначала.
– Правильно.