Интерьер зала концепта в себе не содержал. Он, как и название, отражал предназначение: столики со стульями, барная стойка с барными стульями, эстрада для музыкантов, арка на кухню и место для танцев. На столах были скатерти, наборы «соль-перец-салфетки» и пустые вазочки для цветов. И, конечно, между столиками чинно ходили официанты: молодой человек и две девушки. Девушки еще как-то иногда улыбались, а молодой человек играл неподдающегося. Он понимал, что является украшением и гордостью заведения, а потому старался не забывать о своем высоком предназначении и нести себя среди этих скатертей и пустых вазочек достойно, с высоко поднятой головой и серьезным выражением лица, чтобы клиенты не расслаблялись. Иногда он смотрел на себя в зеркало, оценивал: достаточно ли серьезно выражение его лица, – оставался доволен или добавлял серьезности. Делал он это не зря: ему всегда оставляли хорошие чаевые, в отличие от девушек. Девчонки тоже пытались время от времени серьезничать, но на их чаевых это сказывалось в сторону уменьшения, поэтому от экспериментов они отказались и ближе к счету начинали интенсивно улыбаться клиентам. Они всё время играли в одну и ту же игру: угадай, кто будет платить. Новенькие всегда проигрывали, а наработав стаж пару-тройку месяцев, начинали выигрывать. Просто все клиенты к этому моменту были изучены, как таблица умножения, равно как и даты активного отдыха шмелевцев в ресторане. Поэтому счет без наводящих вопросов приносили тому, кому надо, и получали свои законные чаевые. Не за улыбки, как думали они, а за понятливость, как объясняли своим дамам платежеспособные клиенты.
Я присела за свободный столик. Официанты на противоположном конце зала оперативно провели производственное совещание и делегировали к моему столику молодого человека. Заведение решило с гордо поднятой головой принять гостью в бейсболке. Гарсон чинно подошел и протянул мне меню.
– Добрый вечер, – интонации в его голосе не было.
– Добрый, – я сделала вид, что погрузилась в меню.
– Вы кого-то ожидаете? – гарсон начал разведывательную операцию, продолжая демонстрировать выправку по неотмененной команде «смирно».
– Как Вас зовут? – я предприняла молниеносную контратаку.
– Макс, а что? – контратака удалась – в его голосе прозвучал интерес.
– Отлично, Макс. Я буду ужинать одна, – закрыла меню и подняла глаза на Макса, – что Вы можете мне предложить из еды?
– Меню перед Вами, – он попытался вернуться в положение «смирно».
– Мне трудно читать – буквы не все еще знаю, – не отпуская его лица своими глазами, – так что Вы можете мне предложить?
– Желаете мясо, птицу, рыбу? – Максу хотелось свериться с зеркалом – достаточно ли «одето» его лицо, но он не мог выскользнуть из-под моего взгляда и нервничал.
– Рыбу, – ради победы в этой «схватке» я даже