В 1809 году Варшава уже союзница наша против австрийцев, и мы в пользу ее, вопреки пользе нашей, исторгаем у них знатную часть Галиции. Уже в нынешней войне она против нас в общем союзе Европы. Мы умножили ее силы и вооружили против себя. Австрийцы между прочими ее союзники. Для пользы ее попеременно вонзаем мы меч в сердце один другого, и судьба к ослеплению нашему прибавляет сетование, что недовольно глубоки раны! Неужели не исполнится мера наказания Бога-мстителя?[41]
В Будилове предложил я главнокомандующему перейти на левый берег Двины, и расчет сей основывал я на том, что неприятель проходил труднейшею по тому берегу дорогою, что только кавалерия его была у Полоцка, но главные силы и вся тяжелая артиллерия были далеко назади и не менее трех маршей было между нами и неприятелем.
Перейдя в Будилове, должно было поспешно следовать на Орту и Давуста, имеющего в предмете армию князя Багратиона, на которую должны были быть обращены и внимание его и силы, около Могилева расположенные, заставить развлечь оные, способствовать тем князю Багратиону идти беспрепятственно в соединение с 1-ю армией, а самой ей, истребив части войск, занимающие Орту и Дубровну, и перейдя немедленно на левый берег Днепра, закрыть Смоленск, куда все тягости и обозы армии должны были идти из Витебска прямою дорогой, дабы не делать препятствия армии в быстром ее движении. Все сие можно было успеть сделать, ни малейшим, по отдалению неприятеля, не подвергаясь опасностям.
Главнокомандующий, вняв предложению моему, на оное согласился, уже приказано мне было возвратить к переправе прошедшие два кавалерийских корпуса. Полковник Манфреди отправлен был с двумя понтонными ротами для устроения переправы. Все было готово, и пришедшим нам успех предлежал верный! Через полчаса после отданных приказаний главнокомандующий переменил намерение. Я примечал, кто мог отклонить его, и, кроме флигель-адъютанта Вольцогена, никого не подозреваю. Сей тяжелый немецкий педант пользовался большим его уважением. Я, видя, что теряются выгоды, которые не всегда даруют счастье и за упущение которых часто платится весьма дорого, зная, что по недостатку опытности не мог я иметь права на полную ко мне главнокомандующего доверенность, склонил я некоторых из корпусных командиров сделать о том ему представление с их стороны, но все было безуспешно, главнокомандующий остался непреклонен, и армия продолжала путь к Витебску.
Давыдов в письме к Вальтеру Скотту так говорит об этом событии:
«Ермолов предложил Барклаю, переправившись чрез Двину у Будиловой переправы на левый берег реки, который выше и ровнее правого, следовать чрез Сенно, Оршу на Смоленск, куда мы могли прибыть по крайней мере двумя сутками ранее; мы могли встретить у Сенно головные французские