– Этого нельзя делать, наоборот, кудри лучше отрастить подлиннее. Если вас обкромсать, вы станете похожи на стог сена, через который пропустили электроток.
Ясное дело, головной убор женщины-кошки не смог спрятать охапку волос.
– Это женщина-кошка, которая упала с трамвая и тормозила головой, – заржала Олеся.
Лиза чуть не заревела от обиды. Положение, как всегда, спасла Соня, она замотала шею лучшей подруги розовым шарфом и объявила:
– Знакомьтесь, Барби в черном!
– Прикольно! – заорали все.
Лизе на секунду стало неприятно, ну почему Соня всегда так удачно выпутывается из любой неудачи? Но некомфортное ощущение быстро ушло, Никита устроил в доме собственный праздник, обе компании подвыпившей молодежи слились в одну и отправились бродить по поселку, стучали к соседям, пели песни, получали за выступление конфеты.
Глава 4
Хеллоуин не тот праздник, который справляют люди, перешагнувшие за тридцать. Но большинство взрослых обитателей поселка не имело ничего против веселья и даже охотно принимало в нем участие. Отец Рыбиной, нахлобучив на голову парик жены, сплясал нечто, напоминающее африканский танец, а родители Барбатовой хором исполнили песню, слов которой не понял никто. Предки Розы на чистом глазу заявили:
– Мы пели на японском, – и им поверили.
В каждом доме ребят угощали, давали фрукты, конфеты, ясное дело, спиртного не подносили. Но мальчики из компании Никиты прихватили с собой пару бутылок из хозяйского бара. Спустя некоторое время Лизавета стала засыпать на ходу, больше она ничего не помнила.
Утро ознаменовалось жутчайшим похмельем. Как она очутилась в собственной кровати, заботливо одетая во фланелевую пижаму, девочка не знала. К обеду гуляка очнулась, выползла в столовую и испуганно спросила у горничной Марины:
– Где папа?
– В семь утра из командировки приехал, а сейчас на работу отправился, – почтительно ответила женщина.
– А Катя? – встрепенулась Лиза, у которой отлегло на душе.
Слава богу, отец не узнал о том, в каком состоянии была вчера дочурка.
– Еще не выходила из спальни, – со странным выражением лица сообщила Марина.
Елизавета отправилась к мачехе и удивилась. Катюши не оказалось на месте, кровать не тронута, ванной явно не пользовались. Вещей мачехи не осталось: ни кремов, ни косметики. Лиза забеспокоилась и начала пытать Марину, в конце концов та раскололась.
– Елизавета Константиновна, скажу правду, вы только отцу меня не выдавайте, он строго приказал вам ничего не сообщать.