Переписка князя П.А.Вяземского с А.И.Тургеневым. 1820-1823. Петр Вяземский

оссианизм и библейское словоизвитие, а чистосердечное изложение запроса, по каким правам впутываются в домашния дела народа, который сам никому не указ. «Зачем не хотите хозяйничать вы в Гишпании?» спрашивают они простосердечно. Для решительнейшего определения запроса приводят они на лицо тайную статью Венского договора, по коему король двух Сицилий обязался перед Австрийским императором не вводить, по вступлении своем на престол, образа правления, противного монархическому. Такое обязательство, говорят они, должно было быть только временное, а не могло быть неограниченным; да к тому же, кто сказал вам, что конституционное устройство не есть устройство в смысле монархическом, когда оно, напротив, теснейшими и неразрывнейшими узами сопрягает монарха с народом. Сделай милость, прочти эту ноту. Я читал ее dans le «Courrier de France», кажется, в 30-м ноября. Вельяшев его получает.

      Во Франции достойно любопытства дело известного Madier, доносившего Посольской палате о существовании d'un gouvernement occulte, судимое ныне à la Cour de Cassation.

      Известия o португальской контр-революции подтверждаются: юнта распущена.

      Можешь, не краснея перед своею протопоповскою совестью, отдать мое письмо Татищевой. При сем – пакет жене моей, который прошу отослать вернее и скорее.

      335. Князь Вяземский Тургеневу.

      7-го декабря. [Варшава].

      Зябловский в «Статистике» своей ставит в числе обязанностей самодержавцев российских «утвержденный на государственном совете закон Иоанна I о неделимости государства». Не Иоанна ли III? Впрочем, я в Карамзине ни в государствовании того, ни другого не нашел ничего о этом законе. Сделай милость, научи меня, где можно отыскать этот закон целиком.

      11-го.

      Вчера получил твою грамотку от 1-го и целую в лоб за Совет. Впрочем надеюсь, что это все кончится уроком, поучительным для наших сановитых невежд, а тебе даже и житейского неудовольствия не принесет. Но я сердить на тебя за Каразина. Ты говоришь: «Ништо ему». Конечно, его лицу так; но эти крутые примеры самовластительности нестерпимы. Для меня всякое царствование, в котором можно быть без суда наказанным, есть царствование Павла. Станевичу, Каразину и многим другим не легче от того, что ссылки редки. Бог отлучает от лица и царства своего грешников; но что за обычай высылать виновных из столицы? Если он злоумышленник, то суди его и накажи по вине. Как будто вне столиц не может он быть столько же опасен и опаснее! У нас, например, здесь выводят из театра на удачу двух первых попавшихся из тысячи, кричавшей оркестру начинать «Польский» в длинных промежутках, и отсылают их ночевать на гауптвахту; но у нас дело другое: у нас конституция, у нас статья 19-я Хартии говорит: «Никто задержан быть не может, как только в случаях и по обрядам, в законе означенным»; у нас есть сейм; у нас есть послы, которых нарицают преступными мятежниками, головорезами, когда позволяют они себе доносить высшему правительству о сих беззакониях и злоупотреблениях мелких властей. Но у вас, у которых ничего этого нет, не должны бы допущены быть и эти гнусные самоуправства,