Ответ на этот вопрос прост: потому что в силу какой-то мистической особенности человеческой природы именно ужас гнетущей, доводящей до безумия исправительной системы служил катализатором и топливом для духовного роста такой силы, какой не встретишь в любой другой обстановке. Вступительное слово на моих семинарах, которые посетили тысячи заключённых, звучало примерно так: «Тут такое дело. Жизнь сложная штука, а вы всё это время никогда не воспринимали её всерьёз. Обсудим это?»
И мы обсуждали. Мы разговаривали как старые добрые друзья. Это были те особенные беседы, которые обычно случаются в разных уголках мира – в скрытых от глаз горных пещерах, в удалённых ашрамах, под тенью древнего дерева, которое растёт на вершине горы, или в маленьких, уединённых храмах. Но без всякого сомнения в моей жизни, самые удивительные, самые искренние, самые открытые беседы происходили в мрачных стенах тюрем, и разговаривал я с человеческими существами, которые никогда до этого не уделяли внимания разговорам о философских воззрениях или какой-либо духовности. Удивительно, но чем мрачнее была тюрьма, тем глубже были беседы. У людей, находящихся в аду, нет времени на любезности и на то, чтобы ходить вокруг да около. Они отчаянно хотят знать, существует ли какое-нибудь истинно позитивное, по-настоящему умиротворяющее средство. Они хотят поскорее сорвать всю обёрточную бумагу и проверить, есть ли в коробке подарок. К счастью, подарок существует и он находится там, где ему и положено быть, и это что-то куда более впечатляющее, чем они могли ожидать. Я получил отзывы – устно или в виде писем – от десятков тысяч заключённых, каждый из которых уверял, что впервые в жизни может сказать, что «я догадываюсь, что это звучит странно, но я никогда в жизни не чувствовал себя настолько счастливым и свободным, как сейчас, находясь здесь, за решёткой». Можете себе представить? Многие из этих людей в конце концов выйдут на свободу, а иные – никогда. Те, кто освобождается, чаще всего ищут работу в тех областях, где можно оказывать помощь – особенно это касается процесса реабилитации и воспитания трудных подростков. Те же, кто остаётся в тюрьме пожизненно, становятся уважаемыми людьми в коллективе заключённых, миротворцами и наставниками для множества запутавшихся, испуганных людей, которые их окружают.
Эта магия духовной работы в тюрьме, или «Дхарма в аду», как называет её Флит Моул, даёт нам, вставшим на стезю Сизифа, силы катить свои камни на вершину горы. Мы и наши друзья в тюрьме находим духовное вместе. Мы прикасаемся к священному. Мы делимся неиссякаемой благостью, видя которую, улыбается сам Иисус. Нас посещают прозрения, и мы достигаем таких уровней восприятия, что оттуда нам улыбается сам Будда.
То