Отец Мефодий был гражданином законопослушным и заглушил мотор, хотя порядок движения не нарушал и скорость на трассе держал в пределах допустимого. Что остановка была ошибкой, он понял слишком поздно, когда сотрудник ГАИ подошел к машине вплотную и наклонился к водителю. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, ведя сверхбыструю пси-дуэль взглядов, потом отец Мефодий побледнел и откинул голову на спинку сиденья.
– Кто вы?!
– Истребитель Закона, – не удивился вопросу инспектор.
– Какого?
– Переноса вины.
– Я не слуга и не проводник этого закона.
– Но и не гонитель. Ваш ниен лас[11] переполнен. Но как сказал один умный человек: не принимайте жизнь слишком серьезно. Вам все равно не уйти из нее живым[12].
– Кто вас послал?
– Эта информация вам уже не пригодится.
Отец Матфей, рука которого дотянулась до креста на груди, усиливающего ментальную мощь владельца, напрягся, собираясь начать отступление, но сделать ничего не успел. Две пули из револьвера «удар» калибра двенадцать с половиной миллиметров, выпущенные практически в упор, разнесли ему голову.
Бабуу-Сэнгэ узнал о смерти отца Мефодия вечером восемнадцатого мая. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о целенаправленном воздействии на Союз Девяти. Удар был тем более страшен, что никто не знал причин ликвидации двух кардиналов, а уровень ликвидации был явно выше возможностей местных силовых структур. Действовал кто-то очень сильный, способный рассчитать векторы перемещения кардиналов и владеющий формулами магического контроля Среды. Люди Круга, прошедшие Посвящение II ступени, какими были кардиналы Союзов Неизвестных во всем мире, в принципе должны были почуять опасность и соответствующим образом подготовиться к нападению. Но все говорило о полной внезапности атак, не позволившей Блохинцеву и отцу Мефодию вовремя отступить, сманеврировать, ответить на удар и применить свои немалые экстраординарные возможности.
Конечно, в стране существовали силовые структуры, способные поставить целью уничтожение Союза, «чистилище», например, или СС Рыкова. Но Герман Довлатович сам был озадачен случившимся, а у ККК вряд ли хватало на это средств. И все же «чистилище» надо было проверить, чтобы в будущем быть уверенным в его непричастности к конфликту.
В глубине души Бабуу-Сэнгэ был уверен, что к убийству Блохинцева и отца Мефодия «чистилище» не имеет отношения, однако задание на анализ его действий, планов и возможностей дал: прежде всего своим специалистам