Пуришкевича нередко сравнивали с Бенито Муссолини, называя российского политика «фашистом». Может быть из-за бритой головы и неумеренной жестикуляции.
Однако другие историки указывали на его сходство с… Лениным. И между ними, как считают некоторые, несмотря на очевидные различия, было немало общего: оба они были современниками (родились практически одновременно), имели некоторые черты общие внешности (раннее облысение), схожее происхождения (дворяне-провинциалы во втором-третьем поколении с «инородческими корнями»).
Но главное заключалось как в «стиле», так и в приемах и методах достижения политических целей (при всей их полярности). Речь идет об «истеричном фальцете», вызывающей манере говорить с истерическими возгласами, ругани, даже площадной брани как непременном стиле вступлений и заявлений обоих
Широкую известность Пуришкевич получил, став депутатом Государственной Думы и едва ли не самым популярным ее членом. Немало способствовали этому разного рода оскорбительные и хулиганские выходки во время парламентских заседаний, за что он неоднократно был с громким скандалом удаляем из зала заседаний. Так, депутата Томилова, выступавшего с думской трибуны, Пуришкевич назвал «негодяем», «сукиным сыном», «сволочью» и, сказал, что его «мало по морде били»; отпускал «в адрес либеральных и левых депутатов такие слова: «Ослиная голова!», «Идиот!», «Гоните его взашей!» и т. п.
Пуришкевич нередко привлекался к суду за оскорбления, вызывался на дуэли, от которых уклонялся, отвечая на вызовы к барьеру «порцией отменной брани». Многие современники прямо говорили о «психической патологии» Пуришкевича. Однако, как и для Жириновского, такая манера поведения была для него лишь средством ведения политической борьбы. Когда было необходимо, он мог сдержать себя, а порой вел себя совершенно иначе.
С целью эпатажа брил наголо голову и отращивал широкую бороду. В своих воспоминаниях начальник одной из канцелярий Государственной Думы Я.В.Глинка так охарактеризовал Пуришкевича: «Он не задумается с кафедры бросить стакан с водой в голову Милюкова. Необузданный в словах, за что нередко был исключаем из заседаний, он не подчинялся председателю и требовал вывода себя силой. Когда охрана Таврического дворца являлась, он садился на плечи охранников, скрестивши руки, и в этом кортеже выезжал из зала заседаний».
При этом