– Мой конёчек-горбуночек! Прилетай скорей, дружочек!
Звонкому голоску Забавы вторило тоненькое ржание, и из-за княжеских конюшен взвился в воздух знакомый силуэт с двумя горбами на спине.
– Только смотри, держись крепче! – напутствовала няня, подсаживая девочку.
– Нянь, ну что ты как маленькая. Он же меня ни за что на свете не уронит. Правда, Горбунок? – поцеловала она конька в топорщившийся чуб на макушке и легонько пощекотала бархатную шею. Конек от удовольствия зажмурился, нетерпеливо перебирая точеными ножками.
– Иииии! – прямо с места он перешел в галоп, не обращая внимания на сердитые окрики няни.
– Ну что, страшно? – спросил он у девочки, стараясь перекричать свистевший в ушах ветер.
– Нет, давай еще быстрее! Выше! – визжала от восторга Забава, когда они взмыли под самые облака. Земля с такой высоты была вся как на ладони, а царский терем казался пряничным теремком, который ей пекли к именинам.
– Что-то тучи собираются, – обеспокоенно заметил конек.
– Пора бы возвращаться.
– Нет, горбуночек, миленький, еще немножко! – взмолилась царевна.
Конек нехотя повиновался, настороженно поводя длинными ушами и оглядываясь по сторонам. Вокруг в самом деле становилось все темней, где-то прогрохотал гром. Искрящаяся молния неожиданно пронзила тяжелый густой воздух прямо перед ними, заставив конька отпрянуть.
– Ой!
– Держись, крепко держись! – поджав уши Горбунок стрелой понесся к земле, а молнии сверкали все чаще, подбирались все ближе. Уворачиваться от них становилось все трудней. Наконец маленькой Забаве стало казаться, что это не молнии, а невиданные змеи извиваются, пытаясь укусить конька. А тут еще откуда ни возьмись, налетела стая воронов. И откуда им было взяться в такую грозу?
– Горбунок! – только и успела пикнуть Забава, а в следующий миг каркающая темная масса выхватила ее из седла.
Лет пять назад конек вмиг бы справился с несколькими десятками обезумевших птиц. Но теперь он уже начал задыхаться, а птиц все прибывало. Кусаясь и отбрыкиваясь, он все же заметил внизу крышу лесной сторожки, куда птицы унесли девочку.
– Так вот какая у Зари-заряницы дочь, – пробормотал Огнеликий, оглядывая раскинувшуюся в беспамятстве девочку. Тонкие пальцы откинули со лба прилипшие пряди, и на глазах золотистые локоны Забавы стали темнеть, превращаясь в угольно-черные.
– Словно земля до поры золото скрывает, – удовлетворенно пробормотал колдун. – Потому и будешь ты с этого дня Златой. А про прошлую жизнь тебе помнить не надобно, – добавил он, оплетая пленницу замысловатым узором крепких заклинаний.
Чуткий слух старика уловил какую-то возню за дверью. Прихватив с собой посох, Огнеликий вышел наружу. Никого. Вокруг шумел ночной лес, домик находился в самой его чаще.