– Ой, да на много.
И вот так скакали они, граф да графиня, маркиз да герцогиня. Точнее, принцесса, и даже более того.
2
– Что-то случилось, – сказала Даша, когда они уже почти подъехали к Летнему Дворцу.
– Что бы это могло быть? – задумчиво спросила Со.
– А ты не знаешь?
– Нет вроде.
Граф Панин на полусогнутых подбежал к карете.
– Что случилось, Панюша? – сказала Со. И добавила: – Я не могу отлучиться на неделю, а здесь, что, уже началось восстание?
– Прости, я не могу говорить, – сказал Граф, покачиваясь на кривых ногах у окна кареты. – Вот он пусть расскажет.
– Беда, мать моя! – выдохнул подошедший Разумовский.
– Не спеши, говори по слогам Кирюша, – улыбнулась Со.
– Спасибо, дорогая, спасибо, что не назвали Кирюхой.
– Ну, гут, гут, конечно, ты Кирил. Прости, забыла за время отдыха:
– С одной или с двумя лэ тебя величать?
– Да не надо с двумя, сама ведь потом запутаешься. Зови, как Троекурова:
– Просто Кирила.
– Без второго лэ, но зато с лишней а, – высунулась в это же окно Да. На самом деле Да, Даш, и даже Даша, была ее фамилия. Но так как многие путали еще имена и фамилии, то здесь ее обычно звали:
– Романовна. – Или еще проще:
– Ром.
– Вот действительно, – говорили многие, – мы путаем имена и фамилии, а они ввели еще и отчества. Звали бы купцов по отчеству-то. Их Петр наградил этим отчеством, вот пусть бы и мучились:
– Запоминали.
– Ты помолчи пока, Ромка, – строго сказала Граф Панин, – ты, как говорится, еще не член.
– Что? Что?! Что ты сказал, Пантюха? – Даша вылезла из кареты через другую дверь, и попросила Графа повторить свои подлые слова.
– Нет, – Панин встал в стойку, – ты хочешь драться? Давай.
– Я буду секундантом, – сказала София, и тоже вышла из кареты. Разик подал ей ручку.
– Спасибо, Разумовский, я думала, никто уже не предложит мне руку.
– Все заняты только своими амбициями, – Гетман кивнул на Панина и на Романовну. На Дашу, имеется в виду. Хотя бы разобрались сначала, в чем дело, а уж потом бы вызывали друг друга на бойцовскую дуэль.
Почему бойцовскую? Еще действовал, был в силе Указ Петра Первого о запрете пистолетных и шпажных дуэлей, и о поощрении кулачных.
Как сказал Петр Первый:
– Мы не должны в общем отставать от Европы. Поэтому, поощряю некоторые вещи. В частности, некоторые английские достижения. Как-то:
– Бой на кулаках. – И более того, предложил тут же начать записывать в Бойцовские Клубы. Но пока люди раскачивались, думали, нужна им цивилизация, или пока что нет, Петр умер. Тем не менее, идея его жила. Жила, жила, и через тридцать-сорок лет прилично выросла. То есть, как раз к этому времени. Теперь не надо было ни на кого обижаться, спорить, рвать голос, портить нервы, сразу в стойку и погнали:
– Хук справа, джеб в нос, апперкот в подбородок, удар в солнечное сплетение. – Были разрешены