Его проблемы.
– И не понять, из какой газеты это вырезано, – сказал Тайнер, поднимая карточку. Он посмотрел ее на свет, пытаясь прочитать надписи на стороне, которой она была приклеена. – Похоже на рекламу автосервисов «Мидас», такую печатают по всей стране. Ворон случайно не ездил в Остин прошлой весной?
– Угу.
– Ну и что ты собираешься с этим делать?
– C чем – с этим?
– С Вороном и его бедой.
– Ничего я не собираюсь делать. Он уже большой мальчик, слишком взрослый, чтобы заниматься аппликацией. Готова биться об заклад, что мамочка теперь разрешает ему пользоваться настоящими большими ножницами вместо детских с закругленными концами.
Тайнер проехал несколько футов и поднял корзину для бумаг.
– Бросай, – задорно подстегнул он. – Попадешь трехочковый?
Тесс вложила фотографию и конверт в свой большой еженедельник, который всегда носила с собой.
– Тетя Китти захочет посмотреть на фото, просто чтобы увидеть Ворона без фиолетовых дредов. Они же неплохо ладили, помнишь?
Тайнер понимающе улыбнулся. Но он всегда понимающе улыбался ей. Он был самодовольным невыносимым мерзавцем и гордился этим.
– Иногда, – заметила она, – мне кажется, что ты подпадаешь под закон об инвалидах из-за одного только жуткого характера.
– Под него все подпадают, – ответил он. – Но только немногие отмечают это наклейками на машинах. Кстати, до сих пор не могу понять, какой знак должен висеть у тебя на бампере.
Тесс вышла из офиса Тайнера. Она собиралась отправиться прямо в банк, а затем вернуться к себе в кабинет, где ее ждала Эсски, наверняка дремлющая в этот пасмурный октябрьский день. Монаган напомнила себе, что она – взрослая деловая женщина, что ей нужно выписывать чеки, перезванивать в ответ на пропущенные звонки и выгуливать собаку. У нее не было времени ни на мальчиков, которые мечтали стать рок-звездами, ни на их игрушки.
Переходя Чарлз-стрит, она заметила, что дверь в Монумент Вашингтона была открыта. Как и многим объектам в Балтиморе, ему не помешало бы дать оригинальное название, чтобы он стал по-настоящему особенным – ведь это первый памятник первому президенту, возведенный властями. Профиль крошечного Джорджа на верхушке казался Тесс таким же знакомым, как свой собственный. Даже более: часто ли приходится видеть себя в профиль? Она видела Джорджа почти каждый день, задумчиво оглядывая Чарлз-стрит. Совсем скоро, ближе к Рождеству, его подсветят. Затем придет весна, и в окружающем парке зацветут нарциссы и тюльпаны. Летом он будет казаться немного поникшим в июльской влажности, как и весь Балтимор. Осень же, как сейчас, – лучшее время года в Балтиморе, истинное