Резкое вращение руля вправо, «Нива» соскочила с гладкого асфальта и запрыгала на кочках и ухабах просёлка.
У меня затеплилась надежда, что за нами гонятся на обычных седанах и по бездорожью от них удастся оторваться. А может, вообще никакой погони нет, опасность только почудилась, и по трассе мчатся случайные попутчики, торопящиеся куда-то по своим делам.
Однако оба автомобиля повернули на тот же просёлок, и это были внедорожники. Дистанция между нами продолжала сокращаться. В переменчивых лучах чужих фар в руках Гудимова матово взблеснул чёрный пистолет.
Сзади раздался частый стук автоматной очереди. Спустя несколько секунд стук повторился, и по крыше машины дзынькнул резкий сверлящий удар.
Моряк опустил боковое стекло, высунулся в окно и выстрелил в ответ. Послышался слабый звук разлетевшихся осколков, и одна из фар автомобиля, непосредственно следовавшего за нами, погасла. Ещё выстрел, и пространство сзади нас на некоторое время погрузилось во тьму.
– Вот так, салаги, с нами шутки плохи, – кривясь в улыбке, негромко проговорил Гудимов. И встретив мой заинтересованный взгляд, добавил: – Когда-то я был одним из лучших стрелков в бригаде.
– В какой ещё бригаде?
– В бригаде морской пехоты. Четыре года отпахал в пехтуре. Три из них – сверхсрочником. Это я после уж в мореходку подался.
– И доводилось бывать в горячих точках?
– Доводилось. На далёком юге. Бо-оль-шая такая пребольшая точка была.
Отставшая было погоня вновь приблизилась. Внедорожники, следовавшие за нами, поменялись местами, и мы снова оказались в свете бандитских фар.
Но сзади поняли, что имеют дело с настоящим снайпером, и держались теперь на расстоянии, недосягаемом для пистолетных выстрелов. Мы же постоянно находились под автоматным огнём. Несколько раз пули вскользь задевали кузов машины и с визгом уходили в сторону.
Я пригнулся к самому рулю. Гудимов тоже, насколько позволяли размеры его большого тела, сполз на пол кабины, укрываясь за ненадёжной спинкой сиденья.
От нервного напряжения взмокли грудь и шея и спеклось во рту; ожидание более точных выстрелов становилось невыносимым. Вот сейчас, вот…
И действительно, довольно скоро две пули одна за другой прошили заднее и лобовое стёкла; отверстия, паутина трещин, ещё попадания, и стёкла посыпались множеством тупых фрагментов. В лицо ударил холод встречного ветра.
Сразу же вслед за этим были пробиты оба левых колеса. Машину резко потянуло в сторону, мы выскочили с просёлка на молодые посевы кукурузы и едва не опрокинулись. Мне удалось повернуть на дорогу, но руль стал таким тяжёлым и непослушным, что удерживать его едва хватало сил.
Однако опасность подстёгивала, я продолжал давить на газ, и машина двигалась вперёд.
Слава Высшей