– Да уж, такой домину отгрохали, – покачала головой вторая женщина. – Теперь, наверное, и заламывают цены, чтобы окупить.
– А мальчика вы зачем с собой везете? – спросила первая, подозрительно поглядывая на Сашку.
«Какое ваше собачье дело?» – подумала я, но сказать ничего не успела: ответил сам мальчик. По словам Сашки, выходило, что папа согласится лечиться только в том случае, если сыну понравится профилакторий. На мнение мамы в данном случае папа не очень полагается. А если сын решит, что папе в профилактории не будет плохо, он сюда поедет.
– Понимаете: я знаю, что папе нужно лечиться, но и не хочу, чтобы он… чтобы его…
Сашка чуть слезу не пустил, но это ему не удалось: на подобные подвиги актерских талантов (по всей вероятности, унаследованных у меня) еще не хватало. Хотя и сказанному я была готова аплодировать. Слышал бы родной папа…
Но цель была достигнута: тетки понимающе кивали, потом поругали своих алкоголиков, которым сегодня позволили после бани распить бутылку (ах вот почему они все такие красные), посокрушались, что теперь, по всей вероятности, мужики побегут за второй.
– А магазин у вас тут есть? – спросила я.
– Есть, но уже закрыт. Второй дом с другого конца. Там вывески никакой нет, просто крыльцо.
Мы кивнули, вспомнив, что проезжали дом с закрытыми ставнями. Женщины продолжали говорить, объясняя, что у них в деревне можно купить многие продукты, а можно и на автобусе съездить в поселок рядом со станцией. Автобус ходит четыре раза в день. Магазин несколько лет был закрыт (с тех пор, как деревня стала вымирать), а заработал, когда эти места стали осваивать обеспеченные граждане. Мужья-паразиты побегут за бутылкой к бабке Никифоровне (через дом), которая свое пойло гонит. Никифоровна теперь среди деревенских богатеев ходит – у нее даже владельцы особняков отовариваются, когда привезенных из города запасов не хватает, а есть и те, которые ее самогон магазинным напиткам предпочитают.
Деревня, в которой мы оказались, была старой, и теперь зимой тут практически никто не живет (только две бабки). В основном приезжают на лето. В окрестностях имеется еще несколько деревень, все – небольшие, меньше этой, полузаброшенные и оживающие на летний сезон. Участки по шесть соток в этой части Ленинградской области не раздавались. Правда, в последние годы выросло немало особняков. Хозяйке дома он достался в наследство от матери. Она появляется на выходных и проводит здесь отпуск.
– На юга-то теперь не поедешь. Дорого. А места у нас красивые. Ягоды, грибы…
– Так какие слухи ходят про профилакторий? – вернула я тетенек к интересующей нас теме.
– Ой, всякие, – махнула рукой хозяйка дома.
– И про приведения, и про покойников, и про вампиров, и про всякую нечисть, – добавила ее подруга.
Оказалось, что местные жители, естественно, проявляющие любопытство к странному, отдельно стоящему сооружению, по размерам превышающему все остальные, выросшие в последние годы, пытались узнать, кто в нем