И тут, прежде чем я успел что-либо сказать, из динамика на стене полились звуки: «…сияет в веках, сияет в веках – имя Роджера Янга!», и женский голос сказал:
– Персоналу корвета «Роджер Янг» собраться у катера. Причал Эйч, девять минут.
Отец вскочил и подхватил свои вещи.
– Мне пора. Держи себя в руках, сынок. И чтобы прошел эти экзамены без задоринки, я не посмотрю, что вырос, – выдеру так, что своих не узнаешь!
– Постараюсь, пап.
– До встречи!
Отец заторопился к причалу.
Придя в училище, я доложился сержанту флота, выглядевшему в точности, как сержант Хоу, у него даже не было той же руки. Разве что улыбки сержанта Хоу ему недоставало.
– Кадровый сержант Хуан Рико поступает в распоряжение коменданта, согласно приказу.
Он посмотрел на часы.
– Ваш катер прибыл семьдесят три минуты назад. Что скажете?
И я сказал ему все как было. Он задумчиво потеребил нижнюю губу.
– Да, все уважительные причины я знал наизусть. Но вы, похоже, добавили к ним еще одну. Ваш отец, ваш собственный отец, действительно назначен на корабль, с которого вы отбыли?
– Чистая правда, сержант. Можете проверить – капрал Эмилио Рико.
– Мы не проверяем все, что говорят наши молодые джентльмены. Мы просто отчисляем их, если выясняется, что они говорят неправду. Ладно. Парень, не решившийся опоздать, чтобы увидеться со своим стариком, нам в любом случае не подошел бы. Забыто.
– Спасибо, сержант. Могу я теперь доложиться коменданту?
– Вы уже доложили ему о своем прибытии.
Он сделал пометку в списке.
– Может, через месяц он и вызовет вас вместе с парой дюжин других. А пока – вот вам ордер на комнату, вот – экзаменационный лист, а начать можете с того, что спорете шевроны. Только не выбрасывайте – может, еще пригодятся. С этого момента вы не «сержант», а просто «мистер».
– Есть, сэр.
– Не называйте меня «сэр» – это мне положено вас так называть, но думаю, вам это не доставит особого удовольствия.
Нет смысла подробно описывать военное училище. Это все равно что учебный лагерь, только в квадрате и в кубе, да плюс еще учебники. По утрам мы занимались тем же, чем и все рядовые в учебке и в бою, и за это сержанты порой мылили нам шеи. А днем мы становились кадетами и «джентльменами», и отвечали уроки, и выслушивали лекции по громадному количеству предметов: математика, естественные науки, галактография, ксенология, гипнопедия, логистика, стратегия и тактика, связь, военная юриспруденция, ориентирование, спецвооружение, психология командной деятельности – словом, все, начиная с того, как заботиться о личном составе и кончая причинами поражения Ксеркса. То есть как громить все и вся вокруг, заботясь при этом о пяти десятках своих подчиненных, опекая их, любя, ведя их за собой и сохраняя в целости, но ни в коем разе не превращаясь в няньку при них.
Еще у нас были кровати, которыми мы пользовались, правда, гораздо реже,