– Мы можем тебе доверять, Оля. Ты – член нашей семьи. А это в наше время главное. Образование, специальность – тьфу. Надо, чтобы человек был свой. А как дела вести – научишься. Так что давай отвози Катеньку на дачу, отдохни эти выходные и с понедельника приступай. Адрес фирмы знаешь? Нашего головного офиса? Его часто по телевизору показывают. Ох, во сколько мне эта реклама обходится! – И свекровь закатила глаза.
После чего Надежда Георгиевна извлекла из сумочки две тысячи долларов, при виде которых у меня округлились глаза, и положила на стол. Она велела мне купить себе парочку хороших деловых костюмов, пока только летних, дала адрес бутика, где ее знают, написала на бумажке, кого там спросить. Меня оденут по высшему классу, то есть помогут подобрать нужные вещи.
Затем мне было велено сходить в парикмахерскую, сделать стрижку, покрасить волосы. Макияж, как знала Надежда Георгиевна, меня научили делать в косметических салонах, которые я активно посещала в свое время опять же с ее легкой руки.
– И почему ты каждый день не красишься? – удивленно посмотрела на меня Надежда Георгиевна, словно видела в первый раз. – Выглядишь, как больная белая мышь. Сразу видно, что у тебя мужика нет.
При взгляде на лицо свекрови я сказала бы, что у нее тоже мужика нет, ведь покупных молоденьких мальчиков таковыми считать нельзя?
– Значит, чтобы в десять утра в понедельник была на рабочем месте. Внизу представишься охране, тебя тут же проведут ко мне.
– Нет, – твердо сказала я.
Свекровь явно не ожидала, что я не соглашусь. Она привыкла, что ей все беспрекословно подчиняются. Не родился тот человек, который бы осмелился ей перечить. Она привыкла управлять всеми и вся.
Но мой отказ она восприняла по-своему.
– Прости, Оля, – сказала она помягче, – я не сказала одну важную вещь. Для меня-то она само собой разумеющаяся, а ты, наверное, подумала… Конечно, ты будешь работать не забесплатно. Не просто за будущее наследство детей. Пять тысяч долларов. В месяц. Это на первое время. Потом будет больше.
Я не верила своим ушам. Я ожидала какого-то подвоха. Чтобы Надежда Георгиевна, да еще на пару с Лешкой стали отстегивать кому-то по пять тысяч долларов в месяц? Тем более мне? Они никогда не воспринимали меня серьезно. Пусть Надежда мне доверяет, но она не считает, что я стою таких денег. Да и я сама не считаю…
Она явно что-то задумала. Но вот что?
– Все равно нет, – твердо сказала я вслух.
– Олечка, детка, хочешь, я тебе за первый месяц вперед заплачу? – посмотрела на меня свекровь. – Да, я догадываюсь, что тебе трудно мне поверить. Но мне рядом нужен человек, который не воткнет мне в спину нож.
Надежда Георгиевна замолчала на мгновение, поняв, что ассоциация получилась уж больно