На завод она пришла мрачная, бессонница намалевала под глазами черные круги. Это не ускользнуло от старого мастера.
Когда-то, в молодые годы, он слыл на заводе первоклассным слесарем, творил из металла чудеса. С годами металл становился всё тверже и упрямей: ослабели руки, потускнели глаза. Сердце стало зорче.
Растирая поясницу и покрякивая, мастер подошел к Анне.
– Что случилось?
– Мама. Плачет ночами: ребят забыть не может.
– А ты растормоши ее. Застыла она в своем горе.
Мастер задумался, усмехнулся.
– В кино своди.
– Что вы, для нее это грех великий.
– Что она у тебя – верующая?
– Да не поймешь. В детстве в церковном хоре пела. Сейчас в церковь ходит по большим праздникам. Молиться или петь, не знаю.
– Ты все-таки попробуй, пригласи. На комедию пойдете – развеется, на душе, может, и оттает. Тяжелая картина – не беда. Смотри, мол, не только у тебя горе. Других тоже судьба не обошла. Ну, как? Договорились?
Мать не поддавалась на дочерины уговоры.
– Разбежалась, как же. Всю жизнь прожила без твоего кино и теперь как-нибудь обойдусь.
Анна пошла на крайность.
– Ты знаешь, перед началом картины показывают киножурнал про войну. Одна женщина узнала своего погибшего сына, я в газете читала. Может, и нам повезет. Пойдем, мам…
Клуб железнодорожников. Погас в зале свет. Мать уставилась на белую простынь: ей очень хотелось увидеть хотя бы одного из своих сыновей. Заиграла веселая музыка. Крепкие загорелые женщины складывали в скирды хлеб, строгий мужской голос говорил, что хлеборобы Ставрополья соберут в нынешнем году высокий урожай.
«Дай-то бог», – порадовалась за них мать.
Потом два парня в кожаных перчатках мутузили друг друга. Матери жалко было обоих. ««Видно, кулачный бой», – догадалась она. Бой закончился. Парни обнялись. «Вот так-то хорошо, – успокоилась мать. – Без злобы. Испытали, кто ловчей, и тут же помирились.»
Началось кино. Молоденькая барышня, совсем еще девчонка, уезжала учительствовать в далекую и холодную деревню. Мужики приняли ее с недоверием. Хитрющее кулачье норовило убить. Была в ее жизни радость: шумная деревенская свадьба. Мужем учительницы стал, по всему видать, положительный человек. Но коротко бабье счастье. Убили враги мужа. Одно утешение – дети, нескладные, любознательные. С ними вместе прожила учительница весь свой век.
Мать вздыхала, улыбалась, всплакнула раза два, пока смотрела картину. Вышла из клуба – на душе было покойно и легко, как после исповеди.
Ехидная подруга Михайловна не удержалась, справилась у нее: «Ты, может, на танцы лындать начнешь?» «Никто не приглашает, а то бы не отказалась», – второпях бросила