– Предатели.
– Угорь.
– Я их убью.
– Нельзя, ты их уже морил голодом почти месяц, так что смиренно терпи ответное издевательство. Не расстраивайся, я ведь совсем не принцесса. В караване меня звали Гашти, есть такая ядовитая змея. И еще – Верблюжья колючка, но это длинно на вашем языке, и потому не звучит. И я тогда была совсем тощая, черная от солнышка. А вот добрая малышка Мира называла меня Ширали – одинокий цветок вьющейся розы.
– Розы? – Усомнился Риэл.
– Ее плети поднимаются по деревьям и решеткам на две-три сажени и создают сплошные колючие заросли. Вот если цветок один и на самом верху, это и есть Ширали, – спокойно пояснил Тоэль, отбирая у капитана список припасов. – Нечто уникальное и трудное в достижении. Всю одежку изорвешь, руки исколешь, а цветок будет очень далеко и так же красив. А на первый взгляд казалось – до него пара шагов. Миратэйя умеет давать имена, хоть и слепая. Так… на какое время рассчитывала запас, Гашти?
– Полгода кормежки на убой и еще два месяца резерва, – сердито буркнула девушка. – Обидно. Я вот ядовитая, а он – просто скользкий. Как тут обзываться?
– Морские угри южных рифов ядовиты, их еще называют змеями соленых вод, – обнадежил Джами магистр. – Я впишу в лист закупок пергамент для своей книги и хорошие чернила.
– И лимонный сок, смешанный со спиртом, – добавил Тоэль. – От болезни, расшатывающей зубы и покрывающей язвами ноги.
Магистр заинтересованно кивнул, внося новую запись.
И проследил насмешливый взгляд айри. Пара «змей» – морская и пустынная – прогуливалась по палубе, привыкая к роли троюродных родичей. Получалось у них подозрительно хорошо. Григон с тоской подумал, что как бы мальчик ни отрекался от имени, он князь, и теперь – последний в роду. Раньше хотя бы числился младшим и имел право чудить, доводя невест до полного отчаяния. Он презирал весь их список – от указанной под первым номером Кристы до значащейся восьмой Айрис. Глупых, вздорных, лживых – и достаточно знатных по праву рождения для княжеского альянса. Если бы настоящая Криста имела хоть малую толику обаяния этой странной девушки, которая покорила их бриг за один вечер! Да что бриг, – и старое сердце Григона, которое он считал давно усохшим до размера фасолины и таким же жестким.
Криста и прочие семь, увы, теперь потеряли остатки своего глянца на фоне Джами. И по-прежнему остались единственным возможным выбором того, для кого Таир – родная земля. Рила, его сестра, не приняла документов на замок и прочее имущество. Она вытребовала себе право сидеть не в кресле наместницы, а ступенькой ниже, «исполняя обязанности в отсутствие его светлости Риэла Миттора Тайрэ». То есть рано или поздно кровь потребует от Риэла еще одной жертвы. Его слишком любят дома. И это он тоже знает, хотя вроде бы не желает помнить. Тоэль прищурился, разбирая во взгляде Григона его размышления.
– Зря ты заранее переживаешь, –