– Нельзя впихивать в человека еду.
– Не лезь не в свое дело, – рявкнула Клава.
– Не орите на меня, – взвелся мальчик, – и вообще, вы у нас в гостях.
Клава уперла руки в боки.
– Да? Мы у своего зятя.
– Он живет в соседней квартире, – не утерпел Кирюха.
Клава отвесила Магдалене оплеуху.
– Вот! Из-за тебя, дрянь, нас, несчастных погорельцев, попрекают! Каши не желаешь! От хлеба нос воротишь!
По лицу девочки поползли слезы.
– Оставьте ее в покое, – возмутилась я, – ребенок должен есть столько, сколько хочет!
– Она обязана слушаться мать, – зашипела Клава. – Я ради блага дочери занимаюсь ее воспитанием, иначе из нее Чикатило вырастет.
– Из Магдалены никогда не вырастет Чикатило, – влезла Лизавета.
– Я точно знаю, – заорала Клава, – не станет слушаться – будет Чикатило.
– Не будет! – топнула ногой Лиза.
– Будет.
– Не будет!!!
– Будет.
Меня затошнило.
– Пожалуйста, прекратите.
– Жри немедленно, – бесновалась Клава, отвешивая девочке очередную затрещину.
Магдалена принялась быстро заглатывать кашу, но и это не помогло.
– А-а-а, – завопила маменька, – значит, можешь жрать, только сначала хотела меня до паралича довести, сволота!
На низко склоненную над тарелкой голову несчастной девочки посыпался град ударов.
Я беспомощно захлопала глазами. Что делать? Магдалена дочь Клавы, и она может делать с ней все, что захочет. Вызвать милицию? Да никто не поедет разбираться в семейных дрязгах, а службы, защищающей детей от насилия, которое чинят над ними родители, в нашей стране нет, или я не знаю ее телефона.
Пока в моей голове носились глупые мысли, Кирюшка подскочил к плите, схватил кастрюлю с остатками овсянки и… надел Клаве на голову.
Давайте, я не стану описывать, что было потом! Когда в районе пяти вечера вернулась с работы Катя, скандал только-только утих.
Увидав, как подруга втаскивает на кухню торбы, набитые продуктами, я подскочила к ней, схватила мешки и спросила:
– Мы не можем избавиться от гостей?
– Что случилось? – устало спросила Катюня, рушась на стул.
Выслушав мой рассказ, она вздохнула.
– Ужасно, конечно, но очень многие родители срывают злобу на младших членах семьи. В случае Клавы, думаю, действует несколько факторов. Во-первых, у нее, очевидно, климакс, во-вторых, сильный раздражающий фактор – муж-алкоголик.
– Ну и била бы его!
– Она боится, Юрий может ответить и, наверное, не раз уже отвечал.
– Давай выселим их, всех. Впрочем, Магдалену можно оставить.
Катюша посмотрела на меня.
– Лампуша, потерпи немного. Погорельцам обещают вот-вот дать новые квартиры. Если мы сейчас поругаемся с Клавой, то доставим много неприятностей Вовке, она мать его жены.
Я ушла к себе в комнату и села в кресло. Честно говоря, мне не нравятся все: Клава, Юрий и Ната, ухитрившаяся сбегать