Спустя минуту я задвинула ящик обратно. «Девушка с кладбища Кроссбоунз», значилось на нем. Что я могла для нее сделать? Ей, с ее смертельными ранами, еще какое-то время придется пролежать в морозилке.
Остальная часть утра прошла как обычно: прием пациентов, телефонные звонки, работа с бумагами. Во второй половине дня работы заметно прибавилось. В мою группу по управлению гневом пришло одиннадцать человек. Я с первого взгляда определила, кто пришел в нее сам, а кто под давлением обстоятельств, не имея иного выбора, потому что этого потребовал социальный работник или инспектор надзорной службы. Мы прошли через обычные этапы: доверься людям, прежде чем проблема станет неконтролируемой, следи за дыханием, досчитай до десяти, а потом уходи от конфликта. Во время первого упражнения мужчина средних лет вскочил на ноги, его лицо окрасилось в цвет вареного рака.
– Сколько можно грузить всякой херней! – взревел он. – Не нужно мне этого дерьма!
Выскочив из комнаты, он так громко хлопнул дверью, что затряслась дверная коробка. Я обвела взглядом испуганные лица подопечных.
Все они настолько привыкли орать на других и пускать в ход кулаки, что забыли, каково это, испытать чужую агрессию на себе.
– Фу, как некрасиво! – пробормотала одна из женщин. Вид у нее растерянный, казалось, она неожиданно посмотрелась в зеркало и увидела себя без макияжа.
В пять часов вечера я села на велосипед и покатила на юг, следуя за потоком транспорта, что тек из города на окраины, где лондонцам все еще по карману делать покупки. На этот счет даже имеется шутка, что, мол, Уэндсворт стал так же популярен, что и Хэмпстед[16].
Вскоре я оказалась в полицейском участке Саутварка, где нашла старшего инспектора Бернса. Он сидел, втиснувшись между стеной и настолько близко придвинутым к ней столом, что мне стало интересно, как при этом ему удается дышать. Бернс жестом предложил мне сесть напротив него на обшарпанный пластмассовый стул.
– И как она вам? – спросил Бернс, внимательно наблюдая за мной. – Я хотел, чтобы вы посмотрели и подсказали нам, что это за тип, которого нам предстоит искать.
– Тип, который не очень миндальничает с женщинами.
– Это и так понятно.
– Бенсоны так же поступали со своими жертвами? Они резали им кожу?
– Скажем