– Ты с работы? – спросил он.
– Да.
– Идем лучше, в кафе посидим, чем решать финансовые проблемы.
Сидя за столиком, она подумала, что теперь дороги их разошлись.
У Ньюмора своя жизнь, свои заботы.
А у нее есть Арбен.
Когда они вышли на улицу, уже стемнело, и стены домов начали светиться.
– Мы не виделись целую вечность, Рыжик, – сказал Ньюмор.
– Не вечность, а чуточку меньше: четыре месяца, – уточнила Линда. Она обратила внимание, что со времени их последней встречи он побледнел и осунулся. «Не щадит себя в работе, – подумала она. – И нет небось женской заботы…».
– У меня горе, Линда. Большое горе, – сказал он, – мама умерла.
– Давно?
– Вскоре после того, как мы с тобой виделись.
– Болела?
– Она очень тосковала по погибшему отцу, и это свело ее в могилу. Если бы можно было ее избавить от этой тоски, от воспоминаний, она могла бы еще долго жить.
– Разве это можно – избавить человека от воспоминаний?
– Надеюсь, что да. Над этим я сейчас работаю. Отделить от человека все, чего он сам хотел бы, разделить его как бы на два полюса…
– Тебе надо отдохнуть.
– Некогда.
– Ну, придумай что-нибудь сногсшибательное.
– Например?
– Женись.
Ньюмор внимательно посмотрел на нее и улыбнулся. Они шли по узенькому скверу, стиснутому громадами домов.
– Мы с тобой не пара, Рыжик, – сказал он. – Разве ты этого до сих пор не поняла?
– Я не себя имею в виду.
– Да? А кого же?
– Мало ли девушек на белом свете.
Помолчали.
– Видишь ли, Рыжик. Дело в том, что я обручен.
– Что же ты раньше не сказал?
– Думал, ты знаешь.
– Откуда мне знать? – пожала плечами Линда. «Брачный курьер» я не выписываю. И кто же она, эта счастливица?
– Наука.
Так он всегда. Только начнешь о чем-нибудь серьезном – сразу на шутку сворачивает…
– А как твой новый знакомый, о котором ты в прошлый раз рассказывала? – перевел Ньюмор разговор на другую тему.
– Арбен?
– Ну да. Который стихи пишет, поэт, – пояснил Ньюмор.
– Арбен не поэт, а импровизатор.
– Не все ли равно? – махнул он рукой. Главное, чтобы работа ладилась. Как у него дела? Кажется, он в Уэстерне работает?
– Плохо, – вздохнула Линда. – Я просто в отчаянии. Если так дело пойдет – его выставят. Знаешь сам, Уэстерн шутить не любит.
К удивлению Линды, физик живо заинтересовался Арбеном.
– С этого места подробнее, – попросил он.
– Нервный он, плохо спит, плохо ест. Со всеми на ножах, все у него враги. Все из рук валится…
– Нервы – болезнь века. Человечество должно воздвигнуть золотой памятник тому, кто избавит его от расстроенных