– Берти, по-моему, ты пьян.
– Ни в одном глазу.
– Тогда почему ты несешь весь этот бред?
– Заполняю паузу в ожидании Дживса с бренди. Ну вот, Дживс, спасибо.
Я принял из его рук полную до краев рюмку и осторожно зажал пальцы Гасси вокруг ножки.
– Дживс, сходили бы вы к тете Далии и сказали, что я не могу встретиться с ней сейчас. Мне понадобится сколько-то времени.
– Хорошо, сэр.
Гасси вдруг стал похож на озадаченного палтуса.
– Гасси, – сказал я, – выпей бренди и приготовься слушать. У меня дурные новости. По поводу блокнота.
– По поводу блокнота?
– Да.
– Ты хочешь сказать, он не у нее?
– Вот в том-то и загвоздка. Блокнот у нее, и она собирается отдать его папаше Бассету.
Я ожидал взрыва чувств, и взрыв последовал. Глаза Гасси вылезли из орбит и показались над оправой стекол, он вскочил с кресла, содержимое рюмки выплеснулось, и в комнате запахло как субботним вечером в баре.
– Что???
– Увы, именно так обстоят дела.
– Вот это фокус!
– Да.
– Надеюсь, ты шутишь?
– К сожалению, нет.
– Но почему?!
– У нее есть на то свои причины.
– Она просто не понимает, что за этим последует.
– Все она понимает.
– Но это конец!
– Это уж точно.
– О ужас, ужас!
Многие говорят, что в минуты трагических потрясений проявляется лучшее, что есть в характере Вустеров. На меня снизошло странное спокойствие. Я похлопал его по плечу.
– Мужайся, Гасси! Вспомни Архимеда.
– На кой черт?
– Его убил рядовой солдат.
– Ну и что?
– Конечно, приятного мало, но я не сомневаюсь, что умер он с улыбкой.
Моя бестрепетность произвела должное воздействие. Он слегка притих. Не стану утверждать, что нас можно было принять за французских аристократов, которых везут в телеге под нож гильотины, но некое отдаленное сходство все же наблюдалось.
– Когда она тебе сказала?
– Не так давно, на террасе.
– Она не разыгрывала тебя?
– Какое там.
– А не было…
– Озорного блеска в ее глазах? Не было. Никакого блеска не было и в помине.
– Слушай, может быть, есть способ ее остановить?
Я знал, что он заведет об этом разговор, но уж лучше бы не заводил. Нам предстояли долгие бессмысленные препирательства.
– Способ есть, – сказал я. – Она обещала, что откажется от своего кошмарного намерения, если я украду у папаши Бассета серебряную корову.
– Это тот сливочник, который он показывал нам вчера за ужином?
– Тот самый.
– Но зачем его красть?
Я объяснил ему положение дел. Он выслушал меня с большим вниманием, и его лицо посветлело.
– Ах вот оно что! Теперь я все понял. А раньше в толк не мог взять, почему она так себя ведет. Казалось – полная бессмыслица. Ну что ж, отлично. Выход найден.
До