– Мито не хочет понять: то, что было ценным вчера, сегодня не имеет цены. Он упорствует в своих заблуждениях. Я говорил с ним вчера. И Мито был непреклонен. Он одержим безумной идеей – Япония должна остаться закрытой для чужеземцев. Он утверждает: таков закон императора.
– Но так было раньше?
– Было. А ныне микадо открыл страну для иностранных держав. Мы должны жить в мире с сильными соседями. Императору не нужны враги. Он открывает страну для западных варваров, чтобы Япония стала сильнее. Мейдзи не слаб, но велик. Мито это невдомек.
Голос старого князя дрогнул, источая горечь. Камешки замерли в сухих, как рисовая бумага, пергаментных пальцах.
– Мито не слушал меня.
Взметнулась ладонь Такуана и зависла над поясом. Он опустил руку, внезапно вспомнив, что у его пояса больше нет меча. Императорский указ с недавних пор запретил самураям ношение двух мечей – короткого и длинного. И положить привычным жестом ладонь на гарду катаны было невозможно. Меч остался на подставке в скромном домике на окраине Кобе. Такуан тихо спросил, с трудом сдерживая гнев.
– Мито оскорбил вас, учитель.
– Нет. Он постоянно думает об отце. До сих пор не простил мне того дня у озера, когда я не успел помочь твоему отцу в битве и не взрезал после сечи свой живот. Твой отец поступил правильно. Но и я не ошибся. На мне нет вины. Мито всегда был дерзок. Противился моей воле. Убежал из замка, когда я решил послать вас обоих в школу русского храма в Токио.
– Вам не нужно оправдываться, учитель.
– Я не оправдываюсь. Мне жаль твоего брата. Ложь погубит его. Мито готов теперь мстить всем за гибель отца. И мне. И, может быть, императору. Он утратил Путь.
– Может быть, я попробую образумить Мито? Позвольте, учитель.
– Это будет очень трудно, Такуан.
– Но я попытаюсь?
– Хорошо. Попробуй остановить его. Хотя…
– Что, учитель?
– Теперь уже поздно. Мито не вернуть. Он ушел. Я вижу.
Желтые огоньки больше не озаряли княжеский взор. Лицо князя Тода еще суше казалось и стало совсем шафранным от ярких полос солнечного света, струившегося из-за ветвей сосны, посаженной во дворе замка во времена сегуна Иэясу. Князь бесстрастно прошептал, будто размышлял вслух:
– Говорят, русские корабли привезли с собой Сайто. Они укрывали его на Сахалине.
– Это правда, учитель? – тревожно спросил Такуан.
– Сайто давно мертв. Я стоял у костра, на котором предали пламени его тело. Скажи об этом Мито.
– Конечно, учитель.
– Впрочем, мы уже опоздали. Мито не вернуть. Он ушел. Он не поверит тебе. Я вижу.
– Мито?
– Он не верит мне, не поверит и тебе. Мито ненавидит меня. Он сказал: князь Тода – не воин. Мито погибнет, обесчестив навеки свое имя. Это его карма. Так будет, Такуан.
– Павел Петрович, миленький. Что выяснили? У губернатора? Скоро ли на берег сойдем? –