Акт II
Сцена 1
Бельмонт. Покой в доме Порции.
Входят принц Мароккский со свитой, Порция, Нерисса и другие ее приближенные.
Роговая музыка.
Принц Мароккский
Не презирай меня за черноту
Ливреи темной пышущего солнца;
Я с ним сосед, я вскормлен рядом с ним.
Зови белейшего из северян
Из края, где под солнцем льды не тают,
Надрежем кожу из любви к тебе,
Чтоб посмотреть, чья кровь краснее будет. —
Синьора, верь: мой вид страшил храбрейших,
Но, я клянусь тебе моей любовью,
Страны моей прекраснейшие девы
Его любили. Цвет мой изменил бы,
Лишь чтоб пленить тебя, моя царица!
Порция
Я в выборе руковожусь не только
Взыскательным советом глаз девичьих;
Притом моя судьба, как лотерея,
Мне запрещает добровольный выбор.
Но если б мой отец не ограничил
Меня своею мудростью, назначив
Женой тому, кто угадает ларчик,
Вы, славный принц, темнее б не казались
Для чувств моих, чем все, кого встречала
Доныне.
Принц Мароккский
Благодарен и за это!
Ведите же меня к ларцам, чтоб счастье
Мне попытать. Клянусь мечом, которым
Убит был Софи[5] и персидский принц,
Что победил в трех битвах Сулеймана[6], —
Я взглядом самый грозный взгляд сразил бы,
Померялся б с храбрейшим сердцем в мире,
Сосущих медвежат у матки б вырвал
И посмеялся б над голодным львом, —
Чтоб завладеть тобой. Но ах! Когда
Лихас и Геркулес играют в кости,
Решая, кто сильней, случайно может
Слабейшего рука удачней кинуть —
И победит Алкида паж его![7]
Так я могу, ведом слепой судьбою,
Утратить, что получит недостойный,
И умереть от горя.
Порция
Вы должны
Решиться иль совсем не выбирать,
Иль раньше клятву дать – коль ошибетесь,
Не говорить о браке никогда
И ни одной из женщин. Обсудите ж.
Принц Мароккский
На все согласен; ну, ведите ж к счастью.
Порция
Сначала в храм[8]; а после, пообедав,
Дерзните.
Принц Мароккский
Пусть судьба пошлет успех!
Быть мне счастливей иль несчастней всех!
Роговая музыка.
(Уходят.)
Сцена 2
Венеция. Улица.
Входит Ланчелот.
Ланчелот. Конечно, совесть моя позволит мне сбежать от этого жида, моего хозяина. Бес меня так вот и толкает, так вот и искушает; говорит: «Гоббо, Ланчелот Гоббо, добрый Ланчелот», или: «Добрый Гоббо», или: «Добрый Ланчелот Гоббо, пусти ноги в ход, беги во все тяжкие, удирай отсюда». А совесть говорит: «Нет, постой, честный Ланчелот, постой,