– Ты, потрох сучий, моего родственника ограбил! И еще пытал! – Я прижал его воротник удушающим приемом и заорал еще пуще прежнего: – Задушу!
На лицо я нацепил самый жуткий оскал из моего арсенала. Глаза красавчика начали закатываться, он стал терять сознание.
– Где вещи, курва лупатая?!
– Я… – он прокашлялся и попытался отдышаться. – Я все покажу… Они у Тоньки… Дома у нее…
Родин кивнул на него своим мальчикам, и те потащили бандюгу в соседний кабинет – брать чистосердечное признание. Так, оказана районному звену методическая помощь.
– Спасибо, помог додавить. Упрямый попался. – Родин спрятал электрошокер в стол.
– Всегда готов помочь.
– Хорошо ты его расколол. Мне особенно понравилось, как ты родственником жертвы представился. Кстати, потерпевший – мозамбикский негр.
– А я все время недоумеваю, чего у тебя, Леха, кожа смугловатая, – усмехнулся Железняков.
– Ладно, шутники, – нахмурился я. – Костик, наше участие в раскрытии по этому негролюбу в сводку забьешь.
– С чего это? – возмутился Костик.
– Палку себе оставишь. А мы сводкой отчитаемся. Чего, не родные, что ли?
– Ладно, чего не сделаешь для друзей.
– Давай оперативно-поисковое дело по Непомнящему.
– Бери. Как раз с земельного отдела взял к вашему приезду. – Родин открыл сейф и вытащил оттуда тощую папку.
Я взвесил дело в руке и укоризненно покачал головой.
– У оперов этих дел – по сто штук, – возмутился моим немым укором Родин.
Я быстро пролистнул дело. Содержание было скудным – под стать весу. Не было даже положенных в былые времена отписок, призванных сымитировать активную разыскную деятельность. Всем на все плевать – и тем, кто делает, и тем, кто руководит и наблюдает. Родин прав – дела захлестнули. Девятый вал преступности. Великая криминальная революция.
– В рекламе «дирола с ксилитом» полезной информации больше. Может, в деле у следователя что есть? – спросил я.
– Оно тоньше в два раза. Там допрос потерпевшего на две страницы, на три – свидетеля. И постановление о признании потерпевшим. У следователя полсотни дел в производстве.
– Правильно. И можно ни по одному не работать. Как вы вообще что-то раскрываете?
– Не знаешь, как. Ловим с поличным бандюгу и крутим. Потом цепляем его корешей и крутим. Потом их корешей. Глядишь, сразу сто преступлений и скинем. И раскрываемость сразу вверх прет. А классическая работа – поквартирные обходы, отработка контингента, алиби, улики – такое только по «резонаторам» увидишь.
– Есть в твоих словах исконная милицейская мудрость, – не мог не оценить я. – Расскажи в двух словах, что знаешь.
– Валерия Непомнящая возвращается из командировки. Видит своего мужа в бессознательном состоянии. Кто-то тяжелым