– Да так. Встретил старого знакомого, Тициана Великолепного! Последний раз мы виделись, когда капитан Корноухий отрубил ему хвост. Где только новый раздобыл?
– Капитан прохвост, капитан прохвост, – завелся Кукабара, выдергивая из собственного хвоста яркие перья. – Глупый веер! Выгляжу нелепо, как попугай.
– Видел бы ты глаза Тициана, – смеясь, добавил Воробушек, – когда я нагадал ему про сокровища! Он даже выйдет в море в пятницу тринадцатого и трижды чихнет на левом борту…
– Не может быть! – ахнул монах.
– Клянусь зубами крокодила!
Лисенок задумчиво поболтал кисточкой в ведре с краской.
– Джонни, я понимаю, ты сердит на Тициана, – наконец произнес он, – но нельзя навлекать на других беду!
– Ну хватит! – рассердился Воробушек: чудесное настроение как волной смыло. – Никакой беды я не навлекал. Просто пошутил! Хотел узнать, исправился он или нет. Оказалось, нет. Сто раз – нет. Как был жадюгой, так и остался.
Джонни подкинул на ладони два золотых и попробовал их на зуб.
– Вот видишь: фальшивые! Я ему что, за два фальшивых золотых должен был настоящих сокровищ нагадать?
– А я не про гадания. Я про легенды и приметы.
Джонни удивленно поднял бровь:
– Ты ведь монах, мой верный лис! Легенды, приметы – все это сказки для малышей.
Тот, кто видел Воробушка раньше, сейчас узнал бы его с трудом. Котенок Джонни подрос, возмужал, а еще появилось в нем что-то капитанское. Что-то, что заставляло прохожих оборачиваться, а матросов почтительно замирать. И только монах-лисенок почему-то смел ему перечить.
– Кое-какие, может, и сказки, а кое-какие очень даже всамделишные, – проворчал лис. – Может, оттого мне и не живется в монастыре, что я в приметы верю? Может, я потому и скитаюсь по морю, что хочу легенду увидеть?
– Какую такую легенду? – К Джонни вновь вернулось веселое расположение духа, он с интересом разглядывал лисенка. – Эй, лис, ты ничего не говорил мне об этом…
– Ну, – лисенок смущенно топтался, жалея, что проболтался, – есть одна легенда… О прекрасной русалке, полюбившей монаха. Только не смейся! Говорят, он тоже в нее влюбился. Они долго встречались – ничего такого, просто беседовали. И монах поклялся найти для русалки душу. Но у него, похоже, не вышло – это же душа, не что-нибудь, где ты ее достанешь?! Русалка покинула монаха, навсегда уплыв в синее море.
Там, где она выходит на берег, лежат такие крохотные серо-зеленые камни – это ее слезы. Вот. Где-то так…
– А монах? – спросил Воробушек.
– Что?
– С монахом что стало?
– Понятия не имею! – фыркнул лисенок. – Какое мне дело до парня, который упустил свою любовь!.. Но ты ведь поверил? Да? Смотри-ка! Поверил! А говорил – легенд не бывает! Что это, по-твоему? Сказка для малышей? Что, съел?! А еще я знаю, как добывают ветер…
– Ах ветер! – прищурился Джонни. – А что же я тогда его неделю не вижу? Где он, твой ветер? Семь дней полнейшего штиля! Может, покажешь, как это работает? А мы