– Угу, – поверила Алиса.
– Пришлось демонстрировать.
– И аудитория благодарная: хлеба вы к тому моменту уже получили, не хватало зрелищ. Не врите! Попробую угадать, кому из вас первому пришла в голову мысль похвастаться.
– Я всего лишь смоделировал ситуацию: как могло быть, – признался Эдик.
Даша откинулась на спину и вытаращилась в брезентовый потолок.
– Хочу стать его чёлкой! – заявила она.
– Кем? – не поняла Алиса и уставилась на спутанные кудри подруги.
– Девушкой его.
– Понятно, «Аську» демонстрировала ты. – Она обернулась к Эдику. – Ты кем хочешь стать?
– Я?! – изумился брат будущей чёлки и встревожился.
Ему очень не понравилось, что Алиса перестала складывать вещи, сжала губы и прищурилась.
– Кладоискателем! – выпалил он и добавил мудрое. – Дашунь, оставайся на хозяйстве. Бельё там вари, щи стирай, а мы быстренько пробежимся по периметру, коня поищем.
– Ищите, – равнодушно отозвалась Громова.
Её совсем не интересовала грядущая стирка и готовка, зато волновал вечный вопрос:
– Он тебе утром про меня ничего не говорил? – пристала она к Шуйской.
Алиса мотнула головой, доставая из рюкзака пленочный фотоаппарат.
– Мастодонт, – оценил Эдик. – Как он дожил до наших цифровых времен? У тебя, наверняка, и пленка запасная есть.
Хозяйка мастодонта даже не улыбнулась. Она натянула на плечи ветровку, повесила на плечо фотоаппарат, подхватила термос и вылезла из палатки. Эдик пихнул Дашу в бок: та недовольно вытаращилась на обидчика.
– О, безумная сестра, храни наш очаг!
«Безумная» приподнялась и швырнула в брата свитером. Снаряд вылетел из палатки, расправился в полёте малиновым парашютом, мягко спланировав в траву. Младший Громов по-мефистофельски хохотнул на прощание, что совершенно не вязалось с образом тихого очкарика. Покрутив пальцем у виска, Громова сунула наушник плеера в ухо, закрыла глаза и задёргала головой в унисон с исторгаемыми воплями.
Когда полностью экипированные кладоискатели подошли к костру, Графин чаёвничал. Сырокопченая колбаса, свежие огурчики, сыр и хлеб, нарезанные в щедром количестве, примирили проводника с действительностью. Тем более что походная сервировка уничтожила стерильный порядок, наведённый непредсказуемой Шуйской.
– Идёте по клад, значит, – покосился на металлоискатель Графин и приложился к кружке. – А сестрица твоя что ж? – Вопрос адресовался Эдику.
– Дашку сокровища не интересуют. Ушла в нирвану, – расплывчато пояснил тот, поглядывая на роскошный завтрак Графина.
Алиса не участвовала в разговоре. Она заливала в термос кипяток и сооружала симпатичные бутерброды. Спрятав пакет в рюкзак, она подтолкнула голодного коллегу:
– Кофе попьём позже. Всего хорошего, Евграф Силантьич!
– Всего… – недоумённо протянул Графин, который не мог примириться с превращением царевны в главнокомандующего. Он пока не знал, что в ситуациях,